Боюсь тебя любить

Накидываю на голое тело шелковый черный халатик максимально короткой длины и выскальзываю из спальни.

Когда заворачиваю на кухню, столбенею. А разве можно отреагировать как-то иначе, когда по твоей квартире шныряет какая-то девчонка?

Заметив меня, блондинка тоже замирает, прижимая к груди чашку. Между прочим, мою чашку. Красную с белыми сердечками.

– Ты кто? – свожу брови на переносице.

– Карина.

– Мне это должно о чем-то говорить?

Провожу пальцами по поверхности обеденного стола, направляясь к холодильнику. Беру с верхней полки минералку и сворачиваю крышку с присущим ей шипением.

– Я здесь убираюсь.

– Ты хоть совершеннолетняя?

– Да, мне восемнадцать.

Знаю, что говорю свысока, как и то, что оцениваю ее внешний вид скептически. Худенькая, маленькая, в обтягивающих серых джинсиках и черном свитере.

И такие мысли в голову лезут… какая-то девица, якобы помощница по дому. Ей лет сколько? Восемнадцать едва исполнилось. Подрабатывает она, конечно…

Меня все больше затягивает в водоворот домыслов, и в какой-то момент я выстраиваю четкую цепочку Ваниной измены.

Моя мнительность просто зашкаливает.

– Он не любит блондинок, – говорю вслух, приходя к очередному умозаключению.

– Что?

Она пялится на меня во все глаза. Похоже, узнала.

– Я… вы извините, я не знала, что в квартире кто-то есть. Иван Александрович запрещает приходить, если в квартире не пусто.

– Иван Александрович, значит, ладно. Продолжай.

Взмахиваю рукой и королевской походкой выплываю в прихожую. Вообще, мне уже пора ехать к Аги, мы договаривались. Но я почему-то сижу в спальне и жду, когда явится Токман. Он точно должен приехать…

Так проходит больше двух часов.

Девчонка заглядывает в спальню, прежде, конечно, стучит.

– Я там все. Осталось только тут прибрать.

– Можешь идти, я здесь сама разберу, – оглядываю Ванькин бардак. Конечно, прибираться у меня нет ни сил, ни желания, но пускать ее в свою спальню я не собираюсь. – Тебя рассчитать?

– Нет, Иван Александрович уже заплатил мне за эту неделю.

– Какой благодетель, – бормочу себе под нос.

Как только входная дверь закрывается, я сразу же выбегаю в прихожую. Напяливаю сапоги, шубу, беру ключи от машины и еду к тетушке.

Люда должна была приготовить мои любимые сырники с клубничным вареньем.

Долго ищу парковочное место и бешусь. Раздражаюсь не на отсутствие парковки, а на то, что в моем доме периодически бывает какая-то баба.

Когда мое эмоциональное состояние доходит до пика, звоню Токману, правда, вот трубку он не берет. Хочется выругаться. Громко. Очень и очень громко.

Сжимаю телефон в руке, а после набираю СМС:

«Я в Москве. Вернулась раньше. Поехала в гости к Аги».

Пока ковыряюсь в мобильном, совсем не замечаю подошедшую Агату. Она несколько раз ударяет костяшками пальцев по стеклу. Вздрагиваю.

– С ума сошла? А если бы инфаркт? – вылезаю на улицу и ставлю машину на сигнализацию.

– Молодая еще для инфаркта.

– Что ты тут делаешь?

– Вышла прогуляться, а то пока тебя дождешься.

– Конечно, меня дождешься… Я вчера прилетела, а уже сегодня утром у меня в квартире шастает какая-то девка.

– Это как?

– Ну вроде как уборщица. Хотя черт ее знает. Ей восемнадцать лет. Кто будет мыть полы в восемнадцать?

– Многие. Пошли домой, холодно сегодня.

– Пошли.

Как только мы оказываемся в квартире, Люся буквально за пять минут накрывает стол. Приносит мои любименькие сырнички и огромную чашку кофе.

– Боже, как я скучала по нормальной еде.

– Было бы неплохо научиться готовить самой, – вставляет колкость Агата.

– Я смотрю, ты-то у нас каждый день у плиты стоишь, – хихикаю, макая сырник в варенье.

– А мне не для кого. А твой Иван так либо с голоду подохнет, либо найдет ту, кто в состоянии пожарить не только яичницу, но и пару котлет.

Перестаю жевать, с опаской поглядывая на тетушку.

– Что, Туська, страшно? – она смеется. – Глупая, если б ему была нужна от тебя жратва, давно бы сбежал.

– Не называй меня Туськой, я Тата.

Агата вздергивает бровь и переводит тему:

– Смотрела рейтинги, ты этот год заканчиваешь как неприлично богатая женщина.

– Очень даже прилично.

– Вошла во вкус? Хочется больше?

– Всем и всегда хочется больше. И вообще, после Нового года я снова улетаю.

– Куда?

– На остров. Шоу на выживание.

– Иван знает?

– Я еще не подписала контракт, может, передумаю. Хотя вряд ли, хочется поменять квартиру, да и обновить гардероб. Плюс слетать отдохнуть. Год был тяжелым.

– Ясно.

Агата больше ничего не говорит, только смотрит, и этот взгляд меня раздражает.

– Чего? – взрываюсь.

– Сама все испортишь.

– Что именно?

– Ты еще недавно рыдала в туре, хотела домой. А теперь…

– Теперь я поняла, насколько была глупой. Мне такие перспективы светят, такие проекты…

– Деньги…

– Да, деньги. Что в этом плохого?

– Все прекрасно. У тебя телефон звонит.

Кошусь на экран. «Ванечка». Брать не собираюсь, пусть теперь он помучается.

От Агаты еду домой, правда, по пути звонит Ерохин и говорит, что мне не помешает посветить лицом. Сегодня как раз кинопоказ. Пройти по красной дорожке будет нелишним.