Бокал шампанского

Нечто ужасное все же произошло, а у меня не было ни малейшего предчувствия, что это может случиться. Я люблю думать, что предчувствия никогда не обманывают меня, но на этот раз я ошибся… Хуже всего, что я в этот самый момент, болтая с Этель Варр, не спускал глаз с Фэйт Ашер. Я видел, как Сесиль Грантэм проводил Фэйт к креслу, стоявшему метрах в пяти от кресла с сумочкой, видел, как она села, а Сесиль отправился к бару, вернулся с двумя бокалами шампанского и протянул один бокал ей, видел, как он поднял свой бокал и что-то при этом сказал. Я поглядывал на все это уголком глаза, чтобы не показаться Этель Варр невежливым, но в тот момент глядел прямо на Фэйт. Не потому что я что-то предчувствовал — просто рассказ Розы Тэттл о яде в шампанском засел у меня в голове, и это было вполне естественно. Итак, я в оба глаза смотрел, как Фэйт сделала глоток и вдруг вся затряслась, выронила бокал, пыталась подняться, издала нечто среднее между стоном и криком и вдруг повалилась на бок. Она пыталась удержаться за подлокотник кресла и, если бы Сесиль не сгреб ее в охапку, оказалась бы на полу.

Когда я подскочил, он все еще держал ее. Я сказал, чтобы он опустил ее, поддержал за плечи и велел немедленно вызвать врача. У нее начались судороги, голова дергалась из стороны в сторону, ноги начали сучить по полу, и, когда Сесиль пытался удержать ее за колени, я сказал, что это бесполезно, спросил, вызван ли врач, и кто-то позади меня ответил, что уже вызывают. Стоя на коленях, я поддерживал Фэйт так, чтобы она не ударялась головой об пол. Робильотти, Кент и дирижер оркестра сдерживали наседающих на нас людей. Судороги стали затихать и вскоре вовсе прекратились. Фэйт прерывисто и тяжело задышала, вскоре затихла, шея у нее словно окостенела, Я понял, что наступил паралич, никакой врач не поспеет вовремя, чтобы спасти ее.

Сесиль что-то кричал мне, раздавались и другие голоса, я повернулся и крикнул: «Замолчите! Ни я, никто уже не в состоянии помочь ей!»

Тут я увидел Розу Тэттл.

— Роза, идите и стойте возле сумки, чтобы никто не трогал ее. Не спускайте с нее глаз

Роза повиновалась.

Миссис Робильотти сделала шаг ко мне и сказала:

— Вы находитесь в моем доме, мистер Гудвин. Эти люди мои гости. Скажите, что с ней случилось?

По запаху изо рта Фэйт, когда она тяжело дышала, я понимал, что случилось, но ничего не ответил, только спросил:

— Кто вызвал врача?

— Цецилия звонит, — отозвался кто-то.

Все еще стоя на коленях, я снова обернулся к Фэйт. Взглянув на часы, я отметил, что было пять минут двенадцатого. Фэйт лежала на полу уже шесть минут. На губах у нее появилась пена, глаза остекленели, шея не гнулась. Прошло еще две минуты. Я взял Фэйт за руку и надавил на ноготь среднего пальца. Ноготь остался белым. Еще тридцать секунд — никаких изменений.

Я поднялся и обратился к Робильотти:

— Мне самому звонить в полицию или это сделаете вы?

— В полицию? — встревоженно переспросил он.

— Да. Она умерла. Мне лучше остаться здесь, а вы позвоните, да поскорее.

— Нет, — твердо заявила миссис Робильотти. — Мы вызвали врача. Здесь распоряжаюсь я и сама позвоню в полицию, когда сочту нужным.

Я разозлился. Нехорошо, конечно. Никогда нельзя злиться, оказавшись в трудной ситуации, особенно на самого себя, но я не мог сдержаться. Всего только полчаса назад я уверял Розу, что она может положиться на меня, я прослежу, чтобы ничего ужасного не случилось!.. Я оглянулся. Муж и сын хозяйки, две гостьи, дворецкий, трое кавалеров — никто из них не собирался возразить миссис Робильотти. Цецилии здесь не было. Роза стерегла сумочку. Тут я увидел дирижера, широкоплечего парня с квадратной челюстью, который, стоя спиной к алькову, глядел на происходящее, и обратился к нему.

— Меня зовут Гудвин. А вас?

— Джонсон.

— Хотите проторчать здесь всю ночь, мистер Джонсон?

— Нет, конечно.

— Я тоже. Предполагаю, что эта девушка была убита, если полиция сочтет то же самое, вы знаете, что это значит. Поэтому чем скорее они явятся сюда — тем лучше. Я частный детектив и обязан находиться возле убитой. В прихожей есть телефон. Позвоните по номеру СП — 730100.

Он направился к арке, но миссис Робильотти велела Джонсону остановиться и пошла ему наперерез. Он просто обошел ее, не вступая в пререкания. Тогда она крикнула:

— Робби! Сесиль! Остановите его!

Они не тронулись с места, и она накинулась на меня:

— Немедленно убирайтесь вон из моего дома!

— С удовольствием! — огрызнулся я. — Но если я уйду, полиция тут же привезет меня обратно. Никто не имеет права покинуть место убийства.

Робильотти взял жену за руку.

— Не нужно, Луиза… Это, конечно, ужасно… Сядь, успокойся…

Он посмотрел на меня.

— Почему вы думаете, что это убийство? Почему вы так сказали?

Поль Шустер, подающий надежды молодой адвокат, заговорил:

— Я тоже хотел спросить вас об этом, Гудвин Ведь у нее в сумочке был пузырек с ядом.

— Откуда вы знаете?

— Мне сказала мисс Варр.

— Мне это тоже сказали. Именно поэтому я попросил мисс Тэттл посторожить сумочку. Все же я думаю, что это убийство, но о своих догадках расскажу полиции. Все вы можете…

Вбежала Цецилия Грантэм.