Бокал шампанского

— Вы все еще продолжаете думать, что она была убита?

— Да.

— Но почему?

Я никогда не вешаю трубку до конца разговора, но, кажется, на этот раз мог бы это сделать. Впрочем, она сама сдалась как раз в тот момент, когда лифт с Вулфом остановился внизу. Вошел шеф, направился к письменному столу, устроил поудобнее спою тушу в кресле, просмотрел корреспонденцию, затем взглянул на календарь и откинулся назад, чтобы прочесть письмо на трех страницах от одного охотника за орхидеями из Новой Гвинеи. Он был на третьей странице, когда раздался звонок в дверь. Я встал, вышел в прихожую, сквозь одностороннее стекло увидел за дверью знакомую дородную фигуру и распахнул дверь.

— Бог мой! — произнес я. — Неужели вы никогда не спите?

— Очень мало, — сказал неожиданный посетитель, переступая через порог.

Я помог ему снять пальто, и он направился к двери в кабинет.

— Ваш визит честь для меня. Почему бы вам просто не вызвать меня к себе, Кремер?

То, что я назвал его «Кремер», а не «инспектор» или «мистер Кремер», было настолько неожиданно для него, что он остановился и обернулся.

— Почему вы никогда не приучитесь? — вопросил я. — Вы же дьявольски хорошо знаете, что мой шеф не любит, когда кто-нибудь является к нему без предварительной договоренности, даже вы, вернее, особенно вы! Вы только все осложняете. И вообще, разве вы не по поводу меня?

— Да, но я хочу, чтобы он присутствовал.

— Понятно, иначе вы просто послали бы за мной, а не утруждали себя. Если будете любезны…

Рев Вулфа прервал нашу беседу:

— К черту! Заходите сюда!

Кремер повернулся на каблуках и двинулся в кабинет. Я последовал за ним.

Единственным приветствием Вулфа был сердитый взгляд.

— Я не могу читать свою корреспонденцию при таком шуме, — холодно заметил он.

Кремер занял свое обычное место, сев в красное кожаное кресло перед столом Вулфа.

— Я пришел повидать Гудвина, — сказал он, — но я…

— Я услышал ваш голос в прихожей. Вы хотите осведомить меня о чем-то? Поэтому желаете, чтобы я присутствовал?

Кремер передохнул.

— Если я когда-нибудь захочу осведомить вас о чем-либо, немедленно отправьте меня в сумасшедший дом. Дело заключается в следующем: я знаю, что Гудвин является вашим человеком, и хочу, чтобы вы поняли ситуацию. Я счел, что разговаривать с ним лучше в вашем присутствии. По-моему, это разумно. Что вы скажете?

— Возможно. Так ли это, я узнаю, когда услышу вашу беседу.

Кремер вперил в меня взор своих пронзительных серых глаз.

— Я не собираюсь повторять все сначала, Гудвин. Я дважды сам допрашивал вас и к тому же читал протокол ваших показаний. Меня интересует только один момент, очень важный момент. Начнем с того, что я кое-что расскажу вам, чтобы больше не возвращаться к этому. В показаниях всех остальных свидетелей нет ни намека на то, что исключало бы самоубийство. Ни единого! Зато многое говорит за самоубийство. Если бы не вы, версия о самоубийстве была бы самой разумной, и похоже, я говорю только похоже, что таким и окажется окончательное заключение. Понимаете, что это значит?

Я кивнул.

— Да. Я оказался мухой в супе. Мне это нравится не больше, чем вам. Мухи не любят попадать в суп, особенно, если он горячий.

Кремер достал из кармана сигару, принялся раскатывать ее в ладонях, сунул между зубов, белых и ровных, и тут же вынул.

— Начну сначала, — сказал он. — Во-первых, ваше присутствие там. Знаю, что вы скажете, это есть в протоколе допроса: звонок от Остина Бэйна, затем от миссис Робильотти. Конечно, так бывает. Когда вы говорите что-либо, что может быть проверено, это всегда подтверждается. Но не организовали ли вы или Вулф этот звонок? Зная Вулфа и вас, я должен учесть вероятность того, что вы или Вулф хотели там присутствовать и предприняли соответствующие шаги. Так ли это?

Я зевнул.

— Простите, я не спал всю ночь. Я мог бы просто ответить «нет», но давайте покончим с этим раз и навсегда. Как и почему я оказался там, подробно объяснено в моих показаниях. Ничто не опущено. Мистер Вулф считал, чти я не должен был идти туда, так как этим самым я унижу себя.

— Является или являлся кто-нибудь из присутствующих на ужине клиентом Вулфа?

— Несколько лет назад клиентом являлась миссис Робильотти. Дело было завершено за девять дней. Кроме нее — никто.

Он перевел взгляд на Вулфа.

— Вы это подтверждаете?

— Да.

— С вами и Гудвином трудно быть в чем-либо уверенным. — Он вновь обернулся ко мне. — Хочу рассказать вам, как обстоит дело. Во-первых, яд. С этим все выяснено. В бокале был цианид. Это подтверждено анализом разлитого по полу шампанского, да и по быстроте действия это мог быть только цианид. Далее, двухунциевый пузырек в ее сумочке был наполовину полон кусочками содового цианида. Лаборатория называет их аморфными частицами, я называю их кусками. Далее, она показывала этот пузырек разным людям и говорила, что хочет покончить с собой; так продолжалось больше года…

После короткой паузы Кремер продолжал: