Бокал звезд

БЕГЛЕЦЫ

И сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю.

Книга Бытия 1:28

В очереди Уоррен кожей ощущал на себе чей-то взгляд, но поворачиваться не спешил. Только выложив перед электронным кассиром покупки и продуктовую карточку, опасливо глянул по сторонам. Никто вокруг не обращал на него внимания. Внезапно он встретился глазами с управляющим робомаркета, наблюдавшего за происходящим сквозь крохотное окошко в узком, словно гондола, кабинете.

Страх как рукой сняло. Менеджер обязан следить за клиентами. Электронного кассира одурачить нелегко, а ограбить еще трудней, однако прецеденты были и наверняка будут. Уоррену почудилось, что следят за ним. На самом деле смотрят за всеми.

На парковке тревоги развеялись окончательно. Просторная площадь в два акра была сплошь уставлена «шутками», «прибаутками», «штучками», «дрючками», «охами» и «ахами». Словом, одна мелочь. Даже за городом, где они с Дианой недавно обосновались, не водили ничего крупнее карет.

Взять хотя бы его «штучку» — приземистая, с гладким корпусом и отдельными сиденьями. Пошлая роскошь, но не пошлее, чем передвигаться на своих двоих. Прошагав триста метров, Уоррен бросил покупки на сиденье, сам устроился рядом и, примкнув к веренице других карет, порулил к выезду. Пять минут спустя он уже мчал по автостраде к апартмотелю, где ждала Диана.

После ночной смены по телу разливалась приятная усталость. В жизни не думал, что с таким удовольствием будет работать в ночь, но когда подвернулась вакансия инженера-наладчика в боулинг «Бомар», он не раздумывая согласился. Горький опыт подсказывал: чем меньше вокруг народу, тем меньше шанс, что тебя опознают. Уоррен давно забыл свой натуральный цвет волос, простился с усами, которыми так гордился. Стараниями федеральных каналов его физиономию не знали только какие-нибудь отшельники — по ящику то и дело крутили интервью из вестибюля больницы, когда ушлые репортеры загнали их с Дианой в угол. Из-за этого супругов уже дважды разоблачали, и удавалось спастись только благодаря расторопности полиции.

С другой стороны, Уоррен не жалел, что пришлось бежать из Девятого Мегалополиса — жизнь в Пограничье пришлась им с Дианой по душе. И почему он раньше не додумался переехать за город! Какой простор — на сотню метров ни единого здания. Изредка даже возникает ощущение свободы, недоступное в мегалополисе. Как там у Вордсворта?

О Боже! Для чего в дали блаженной Язычником родиться я не мог!
Своей наивной верой вдохновенный,
Я в мире так бы не был одинок.[13]

Здорово подмечено. Как будто строчки писались совсем недавно, а не три столетия назад.

Час и двадцать километров спустя, припарковав «штучку» на автодереве, Уоррен уселся за накрытый стол. Пока завтракал, Диана разбирала покупки. Брюнетка, а в прошлом ослепительная блондинка, она уже сменила три имени: Эвелин, Глория, Ивонна. Уоррен не отставал, успев побывать Уэйном, Эвереттом и Теодором.

— Познакомилась сегодня с соседкой. — Диана высыпала пятьдесят граммов песку — недельную норму — в сахарницу. — Она чуть позже заглянет — будем учиться готовить свинятину как по телевизору.

Страх ледяными пальцами стиснул горло.

— По-моему, не лучшая идея…

— Нельзя вечно жить отшельниками, — парировала Диана. — Особенно за городом. У людей сразу возникнут подозрения. Тем более, Мейбел такая веселая, общительная, дружелюбная.

— В прошлый раз толпу науськала отчаявшаяся домохозяйка.

Диана осеклась, побледнела.

— Даже слышать не хочу!

— Понимаю, милая. — (Спустя столько времени с языка так и норовило сорваться «Ивонна»). — Только учти, страсти еще не улеглись. Сейчас Мейбел не признала в тебе Еву. Но а вдруг заметит сходство, начнет вспоминать, где и когда тебя видела… да ты и сама знаешь. А когда вспомнит, нам снова придется бежать.

— Да, но ее муж — сыщик. Ради него Мейбел будет молчать.

Однако Уоррена по-прежнему мучали сомнения.

— От этих домохозяек всего можно ожидать. Она ведь из отчаявшихся? Детей-то в округе нет.

— Они с Биллом пытались, но получили отказ.

При любом упоминании о детях на глаза Дианы наворачивались слезы. Слезы и страх с оттенком вины. Уоррен страдал не меньше, но никогда не выказывал своих чувств, а тему детей затрагивал только в самом крайнем случае.

Как, например, сейчас.

— Добреньких нужно опасаться в первую очередь.

— Знаю, — вздохнула Диана. — Но дни и ночи здесь тянутся бесконечно, а она такая приветливая, Уэйн… то есть, Уоррен. И потом не забывай, ее муж — детектив. Думаю, с ними можно завести знакомство.

Уоррен сдался. Может, она и права, а он просто становится затворником — порыв естественный, но далеко не самый лучший.

— Ладно, подруга так подруга. Какие еще новости?