Боль

Любовь Микеле и его спасительницы начиналась постепенно. Сначала улыбки, потом ласки и, наконец, отчаянное объятие. У них была одна и та же ярость, одно желание выжить, не дать убить себя ни голоду, ни людям, ничему. Теперь они больше не одиноки. Поскольку ясно, его уже никто не разыскивает, Микеле стал искать работу. Гордость не позволяла ему больше жить на скудные средства его женщины, у которой была работа, но явно не очень денежная.

Снова петь в ресторанчиках он не может, это ясно, там, разумеется, уже знают о том, что случилось в «Маттонелле». Поэтому он стал ходить по стройкам, которых возникло в городе великое множество, и предлагать себя в чернорабочие. Он нашел поденную работу недалеко от своего нынешнего жилища, на перестройке особняка на улице Монте-ди-Дио.

Вечером он возвращался домой совершенно разбитый, тело ломило от тяжелой работы, а душа тосковала без музыки, которой она всегда питалась. Снова перед сном призраки родных и земляков стали спрашивать его о том, что он делает, и еще больше о том, чего не делает. После этого при свете луны, падавшем из окна, он смотрел на безмятежное лицо своей женщины и находил оправдание для всего, а потом тоже засыпал.

Она понимала, как Микеле страдает в нынешнем положении из-за своих несбывшихся надежд. И однажды, когда он вернулся домой под дождем, она встретила его широкой улыбкой и сказала, что с помощью подруги добилась его прослушивания самим дирижером оркестра театра Сан-Карло маэстро Марио Пелози. Было 10 ноября.

* * *