Боль милосердия (СИ)

Я была вынуждена отступить, когда Дмитрий откинул справочник и шагнул на улицу. От юриста не пахло алкоголем, но он вполне мог быть пьян. Ведь по каким ещё причинам ему усыплять едва знакомую девушку? И где он её подловил? Как? Психопат…

— Что ты с ней сделал? — спросила. — Ты совсем рассудок потерял?

— Вопрос в том, что я сделать не успел, — улыбнулся.

— Что это значит?

— Откуп невесты.

Я потеряла дар речи.

— Если не откупишься, а сделать это можешь только ты, высажу твою коллегу где-нибудь в области. В каком-нибудь селе.

— Ты шутишь, — поежилась.

— Отчего бы?

Немного помолчав, Дмитрий вытащил из-за пазухи черную пластиковую папку и положил ту на капот. Уже на этом этапе мне стало как-то не по себе. Лицо юриста покрыла маска серьезности, а на крыльце ресторана жениха уже не было.

— Только без фокусов, — предупредил, вытаскивая из кармана ещё и ручку. — Подпишешь каждый лист.

— Что? — напряглась.

— Открой и прочти.

Подойдя к автомобилю, я неохотно открыла папку и пролистала стопку бумаг. Среди квитанций об оплате пошлин, выписок и ксерокопий государственных унитарных предприятий, были и документы удостоверяющие личность городского и меня.

— Какого лешего? — свела брови на переносице.

— Читай вслух.

— "Гражданин Российской Федерации Озерцов Дмитрий Николаевич… именуемый в дальнейшем "Даритель", с одной стороны, и гражданка Российской Федерации: Рождественская Кира Геннадьевна… именуемая в дальнейшем "Одаряемая", с другой стороны… заключили следующее… В соответствии с настоящим Договором Даритель безвозмездно передает в собственность Одаряемой 1/2 долю индивидуального жилищного строительства — двухэтажного жилого здания, расположенному по адресу: город Омск, Кировский округ, улица Раздольная, дом три — далее по тексту "Жилой дом" и земельного участка, находящегося по адресу: город Омск, Кировский округ, улица Раздольная, дом три — далее по тексту "Земельный участок"… Жилой дом принадлежит Дарителю на праве собственности, что подтверждается Свидетельством о государственной регистрации права… Стороны оценили даримое имущество в три миллиона девятьсот тысяч рублей. Одаряемые до подписания настоящего Договора указанные Жилой дом и Земельный участок осмотрели, им известна качественная характеристика и режим отчуждаемой собственности. При осмотре не выявлено никаких дефектов. Жилой дом и Земельный участок в состоянии, позволяющем их использование по целевому назначению… Одаряемый в дар от Дарителя указанные Жилой дом и Земельный участок принимает", — я посмотрела на юриста, как на полоумного, — Ты должно быть, издеваешься?

Дмитрий, внимательно следивший за выражением моего лица, медлил с ответом.

— Это дарственная на твой коттедж, — потрясла бумагой. — Ау!

— На одну вторую, — уточнил.

— Ты уже поставил свою подпись и собрал все документы! Брал мой паспорт, мой ИНН! Ты не мог провернуть это за один день!

— Любая дарственная требует нотариальное заверение. А я — нотариус, Кира и, конечно, не собирал бумаги в спешке.

Я оперлась на капот руками и закрыла глаза. Значит, это не было бзиком опьяневшего разума — к решению юрист подходил постепенно. Другое дело, никакой человек не стал бы отдавать такие деньги по доброте душевной, у дарения был явный контекст в виде призыва к совместному проживанию. В уме тут же всплыли ассоциации с любовницами многочисленных лордов и герцогов старой Англии — мужики снимали им квартиры и буквально содержали. Я почти смирилась с тем, что живу в доме богача на птичьих правах, но Дмитрий не был щедр на передышки.

— Не смотря на то, что "Одаряемый вправе в любое время до регистрации перехода к ним права собственности на предмет настоящего Договора отказаться от дара", я советую тебе как следует подумать, Кира.

— Я думаю.

Хотя думать было не о чем. В доме Екатерины худо-бедно жила семейная пара, но мой уже превратился в заброшенный сарай — то, что съемщики могли использовать его как кладовку, гарантировало хоть какую-то цену за участок "на овраге". На самом деле, я уже подготовила себя к мысли, что никогда не буду владеть собственным жильем, перееду к будущему мужу, сгорая от несостоятельности — да, но на своё с моей зарплатой и деньгами на съем накопить было невозможно. Половина коттеджа стоимостью в четыре миллиона — ха! С ней можно было натворить чего угодно, в конце концов, это не регистрация по месту пребывания…

Блин, так же не бывает.

— А что, если я захочу зарегистрироваться в…

— Без проблем, — и глазом не моргнул.

Я по новой принялась лихорадочно листать бумаги. Самым "прибыльным" выходом было бы продать свою часть и купить квартиру. Боже, даже сдавать свою половину было бы крайне выгодно, но учитывая контекст "подарка", я сомневалась, что Дмитрий на это рассчитывал. Сожительство. Чёрт, а это уже очень много. Городской дал мне сравнительно вольный размах, не добавляя никаких чрезмерных пунктов — а ведь как нотариус, мог родить целый эпос. Своя… своя собственность в городе. Коттедж!