Боль (СИ)

Наверное, это эти слова сорвались с её губ только потому, что девушка не знала, как должна поступить.

— Клянусь…

Она заплакала, заплакала так горько и жалобно, что юноше захотелось обнять её, но он не решился. Но мягко сказал, почти ласково:

— Не плачьте, прошу вас… Вы разбиваете мне сердце…

— Адриан, я очень тебя люблю… Я не смыслю без тебя жизни… Но… я не хочу подвергать тебя опасности… поэтому прощай!

Эйлин развернулась, выскочила за дверь и убежала в сад…

Адриан вышел за ней тихо-тихо как мышка, и стоял, глядя ей вслед, пока та не зашла в дом. После чего вернулся к себе.

Слёзный комок застрял в горле. Адриан прижался к стене, и с губ сорвался шёпот:

— Напрасные надежды… Мечты, которым не суждено стать явью… Я тоже люблю вас, мисс Эйлин… Давно и безнадёжно… Но я никогда не скажу вам об этом…

Слёзы выступили на глаза. За что же ему это? Он сполз по стене на пол. Раны заболели с новой силой, но юноша не обратил на то внимания, ибо на сердце было ещё больнее.

«Я — раб, она — госпожа… Может ли быть такой союз? Я недостоин её. Пусть лучше леди Эйлин никогда не узнает о моей любви, чем я дам ей напрасную надежду. Нам никогда не разрешат быть вместе. Пусть она думает, что любит безответно, и забудет меня…» — думал Адриан и с этими мыслями уснул.

Первый день без Даррена… Все поместье загрустило. И Томасу, и Констанции и всем остальным продажа раба казалась несправедливой. Даже Джеральду было как-то не по себе… К Адриану в тот день никто не подходил, никто с ним не заговорил… Только Томас иногда смотрел издали сочувственно. Эйлин, сославшись на то, что плохо себя чувствует, не выходила из дома вообще. Так прошёл день.

На другой день все притихло. Только боль в душе Адриана оставалась прежней, но он и виду не показывал из страха провиниться этим. Молодой садовник срезал отцветшие розы с маленьких, низкорослых кустиков и удивлялся, как быстро появляются пожелтевшие листики, которые тоже за одно срезал.

Тут из дома вышла Геральдина. Она была одна. Наверное, остальные ещё не проснулись или ещё завтракают. Юноша, занятый работой, вскоре забыл про молодую леди.

Но внезапно дочь господ присела рядом с Адрианом и, как бы ненароком задев его руку, неожиданно спросила:

— Скажи, если тебе не принадлежит твоя жизнь, кому принадлежит твоё сердце? Какое ты имеешь право им распоряжаться? О! Не отвечай на мои компрометирующие вопросы! Но знаешь, в чём парадокс? Ты — раб, а я — госпожа, но мы похожи, ведь моё сердце было отдано одному человеку, а я и сама не заметила, как это случилось.

Она замолчала, он не знал, что ей сказать, потому что не понимал, почему госпожа решила с ним поделиться. Но девушка избавила его от поисков ответа, продолжая:

— Почему я могу заставить сделать тебя практически всё, кроме одного?

— Всё, что прикажите… — начал было он.

— Нет, — прервала его Геральдина и улыбнулась. — Посмотри на меня, подари мне хотя бы свой взгляд.

Будто бы сама являлась рабой, а он по меньшей мере — принцем, она робко взяла его за руку: на его запястье ещё не исчезли следы от кандалов.

— А на наших сердцах раны заживают дольше… Как так получилось, что ты, сам того не хотя, ранил меня…?

— Простите меня, я не знаю, как так получилось… Я…

Она улыбнулась:

— Ты не виноват. И я не знаю тоже, почему так вышло. Наверное, всё-таки по приказу рабы могут всё, что угодно, кроме…любить.

И тут наконец до него окончательно дошло, в чём дело. Если сначала ему как-то не верилось в такое, то теперь, кажется, сомнений не осталось…

— Простите меня, я всего лишь раб… Я… я… — ему было жаль Геральдину, ему хотелось её как-то утешить, но понятия не имел, как ему, невольнику, это сделать.

Тут молодой человек обнаружил, что девушка всё ещё держит его за руку, а в таком волнении про это забыл. Адриан хотел забрать свою руку, его ладонь вздрогнула в ладонях девушки, но потом он спохватился — раз госпожа его ещё не отпустила, значит, так надо, и рука его снова расслабла в её ладонях. Всё это произошло очень быстро, но Геральдина заметила и…умилилась. Ей захотелось его обнять, что она и…сделала. Адриан от такой неожиданности не смог удержать равновесие, и оба они упали. Девушка засмеялась.

— Простите, пожалуйста, я… — проговорил он.

Юноша попытался было вежливо и аккуратно подняться с земли. Геральдина смотрела на него, как волосы рассыпались по зелёной траве, и как лепестки роз осыпались на них… Девушка робко склонилась над ним, не выдержала и неожиданно… поцеловала любимого в губы.

— Адриан?! — внезапно раздался голос Эйлин. — Геральдина?!

Они оба вскочили. Со стороны недавняя ситуация могла бы показаться даже романтически прекрасной сценой: кусты роз, зелёная трава и красивая пара. И их поцелуй. Так это всё увидела Эйлин, и ей стало больно. Издали девушка подумала, что целовались оба очень охотно и по взаимному желанию. Она глядела на сестру и возлюбленного, как на предателей.

— Госпожа… — начал было юноша, сам не зная, что хочет сказать в их оправдание.

— Как ты могла?! — не обратив на него внимания, воскликнула Эйлин. — Сестра называется!