Болевой прием

В самом деле, я ведь генерала спецслужбы завалила! Стало быть, в розыск меня объявили официальным образом. А этот майор в должниках у бородатого, и сейчас доблестно отрабатывает, но при этом пытается чтить букву закона.

– Мне не впервой, – отозвался бородач. – Свободны, майор!

– Хорошо, – кивнул тот. – Только обыщем для начала...

Сам он то ли побоялся, то ли решил соблюсти законность, но для обыска вызвал крупную толстозадую даму-мента. Она также была в звании майора, со знаками различия милицейского следователя, и сильно походила на свинью, одетую в милицейскую форму. Видимо, никого другого для обыска не нашли. Ни слова не говоря, дама-мент профессионально ощупала меня, затем пожала своими пухлыми плечами, дескать, ничего опасного. Проделала она это с заметно брезгливым выражением на щекастой физиономии.

– Все свободны! – уже откровенно недовольным голосом распорядился бородач. – Ключи от наручников оставьте мне.

– Как знаете, – только вздохнул милиционер.

– Надеюсь, мы сможем найти общий язык, – начал бородач, как только менты покинули помещение.

– Сначала снимите вот это, – кивнула я на наручники. – Или боитесь?

– Чего? – скривил он бородатую физиономию. – Сейчас, одну минуту!

Он расковал мою левую руку, а за правую вздернул меня к трубе парового отопления, которая проходила чуть ниже не слишком высокого потолка. Защелкнув наручники на трубе, бородач заставил меня вытянуться в полный рост, едва касаясь ступнями пола. Сделал он это очень быстро, привычными, тренированными движениями... Тварь, единственное, что он не учел, это то, что оставил мне вторую руку.

– Вот так мне гораздо удобнее с вами разговаривать! – убирая в карман ключ, проговорил бородатый и тут же слегка ткнул меня в солнечное сплетение.

Согнуться я не могла, с трудом удержала в себе стон... Все это явно было только началом, а мне нужно сберечь силы.

– Что вы хотите? – пробормотала я, стараясь не смотреть на бородатую харю.

– Не так уж и много. Как сами понимаете, серьезных улик, что вы убили генерала Прохорова, ни у кого нет. Подержат вас в одиночке пару недель и выпустят, а дело закроют за отсутствием состава. Так что потерпите уж...

– И что дальше?

Ударить его ногами или свободной рукой в таком положении было невозможно. Вырвать трубу тоже... Но зато возможно было кое-что другое.

– Я обещаю сохранить вам жизнь...

И тут же, без лишних вступлений, он задает главный вопрос:

– Итак, имя «разговорчивого человека», найденного вами?

Клюнули, выходит, на мой манок, не ошиблась.

– Вы Граф? – задаю я свой «главный вопрос».

– Ну... хотя бы и Граф. Слушайте, Гладкова! В обмен на найденный вами объект я не буду задавать вопрос, куда вы спрятали Ольгу Ластерлайнен и Шорникова. Обещаю, что трогать их мы не будем.

– Выходит – обмен?

– Да.

– Может быть, в обмен вы скажете имя того, кто окопался под носом у Прохорова?

– А вот это – нет! Потому что после такого знания жизнь я вам гарантировать не смогу...

Граф предельно искренен.

– А если я хочу подумать?

– Вот с этим тоже никак! Времени в обрез, да и вы думать будете не о том, как со мной откровенничать, а о том, как отсюда сбежать. Ну что, я не прав?

Думать в таком положении, в каком я сейчас, несколько затруднительно. Поэтому я ничего не отвечаю ему. Я просто плюю в его самоуверенную, холеную бородатую харю. В данный момент я могу позволить себе такую единственную роскошь...

Он бьет меня сильно, по-мужски. Бьет точно подвешенную к потолку боксерскую грушу... Обычная женщина уже давно бы потеряла сознание. И я немногим отличаюсь от обычных женщин.

– О черт, – ругается он, видя, что я отрубилась всерьез.

Продолжая чертыхаться, неумело бьет по щекам. Приходится терпеть, этому в учебном центре тренировали по особой методике.

– Очнись, тварь! – окончательно теряет терпение Граф.

И тут я вяло открываю глаза, плохо слушающейся свободной рукой пытаюсь оттолкнуть бородатого от себя. Тот в последний раз чертыхается и сам делает два шага назад.

– Вы мне что-то отбили, – шепчу я. – Ой, мне плохо... Совсем!

Граф понимает, что и в самом деле переусердствовал своими кулачищами.

– Тебе окажут помощь... Как только ты ответишь на мой вопрос, – не особо уверенным голосом сообщает Граф.

– Воды хотя бы дайте... Минеральной, – шепчу я пересохшими губами.

Бородач колеблется. Он не рассчитывал изувечить допрашиваемую так быстро... Я же лишь роняю голову и зависаю плетью, едва касаясь пола.

– Эй, хватит дурить!

На сей раз Граф откровенно растерян. Что, если я отдам концы?

– Хватит дурить, б... Оглохла, тварь?!

Видя мою нулевую реакцию, он бросается к двери, распахивает ее и кричит своим подручным ментам:

– Спирт нашатырный есть? Быстро, б... сюда!

Все верно. Если не приду в себя после нашатыря, значит, дело серьезное, нужен врач. Иначе...

Иначе с Графа спустят семь шкур его хозяева... Ну, может, семь не семь, но одну уж точно. В прямом, не переносном смысле.