Болезнь Богов

- Вот именно, ты – простой архитектор. А я ведущая из телевизора. Я Пантелею нужна, чтобы его по ящику показывали. Это поднимает рейтинги, доверие к его банку, что способствует доверию значимых людей государства, когда идет финансирование проектов, доверию вкладчиков. Курсы на бирже растут.

- А я Пантелея люблю просто так! И он меня любит просто так. Это и есть любовь.        21

- Как мы старомодны! Любовь, дорогуша, имеет свою структуру, как купорос… Ладно, не дуйся. Я к тебе в подружки навязываюсь.

- Не нужна мне такая подруга!

- Есть и похлеще!.. Хочешь быть с Пантелеем, держи конкуренцию!

                                                                         21

               Пантелей Звир внушал “детям”:

- Константин, если ты за пример берешь Дениса, то он на подготовительные курсы мединститута ходит. А ты что? Не поместил ли я тебя в элитную частную школу, а толк. Звонила классная: ты пропускаешь занятия. Что ты о своем будущем думаешь?

- Что мне думать, когда ты у меня, папа, есть.

- Ну, а институт? Ты хочешь  с аттестатом средней школы остаться? И за аттестат мне придется заплатить. Почему ты СМСки мне не присылаешь, а только наговариваешь. Боишься, что орфографические ошибки увижу? Так у тебя в телефоне есть автокорректор.

- Наговаривать мне проще… О будущем я думаю. Денис, кончно, в мединститут поступит. У него отец в приемной комиссии. А я огляжусь и бизнесом займусь.

- Каким бизнесом?

- Еще не знаю. Огляжусь, сказал!

- Вот и оглядись… Кто тебе денег на бизнес даст? Стартовый капитал?

- Ты.

                Пантелей Звир вздохнул.

- А ты, что молчишь?! – набросился он на Дениса. – Говори! Ты же для него авторитет.

- Что я?.. Не доставайте Константина!

               У Звира запотели очки. Снял, протер фланелькой из футляра. Чистота стекол не удовлетворяла. Звир отбросил фланельку. Повернулся к детям спиной. Пошел в ванную, на ходу глотнув таблетку из коробки.

- Давление поднялось. Пойду – умоюсь.

                Звир вышел. Дети переглянулись. Денис со значением поглядел на пиджак Звира, висевший на спинке стула. Константин подскочил к костюму, быстро обшарил.

- Yes! – Константин победно показал бумажник. Заглянул внутрь. Содержимое наполнило его еще пущей радостью.

               Подростки бегом, через две ступеньки, спускались по лестнице. Радостное возбуждение переполняло обоих.

- Почему ты отцом его называешь? Он же тебе – дядя?

- Я думал, ему это льстит.

- По- моему, его это бесит.

- Как я мечтаю отделать его. Так бы и врезал по башке. Когда мы у него, меня подмывает, зайти сзади и врезать ему сифоном по голове!

- Дойных коров не убивают!

- Ненавижу! Ненавижу его!

- Почему?

- Потому что притворяться надо. Льстить, угождать ему за бабло.

- Твое дело – угождать дяде или нет.

- Ему все угождают! Все его боятся, и ему угождают. Не только в семье… Я его убить готов!

- Сядешь!

- Надо, чтобы на меня не подумали, а бабло забрать! Красиво жить станем! Нюхать и курить траву станем каждый день. Заграницу поедем! На Сардинию, где там круто?!

- Она тебе минет уже делала?

- Ты же девушками не интересуешься?

- Я – всеядный!

                    Мальчишки задорно рассмеялись.                                                          22

                    Пантелей Звир смотрел на опустошенный, брошенный на середину стола бумажник:

- Вот дурачье! Потратят деньги, опустошат карточки, а дальше что?!  Новые деньги не заработают. На животе приползут новые деньги просить. Уметь зарабатывать деньги – это в крови. Либо это есть, либо – нет.

                     Пантелей Звир проверил карманы:

- И телефон свистнули!  Бандиты!

                                                                     22

                   Анна привела в квартиру Серафимы молодого шизофреника, с которым та общалась в психбольнице. Милый, робкий двадцатилетний мальчик.

- А это – Гена. Он хотел увидеть тебя. Я и привезла. Гена еще лечится. Его отпустили в пробный отпуск.

                   Серафима в больнице болтала с Геной во время прогулок в зимнем саду, но она недоумевала, зачем Анна приволокла душевно больного из психбольницы.

- Я заезжала узнать, не удастся не информировать ПНД, что ты в психбольнице лежала. Но Арнольд Оскарович сказал, что выписка уже пришла. Диагноз тебе поставили тяжелый -

F 20. Возможно приглашение из ПНД.

                Гена застенчиво улыбался. Он взял из вазы мандарин. Очистил, съел. Потом задумчиво стал пожирать корки.

                В открытую дверь вошел заранее предупрежденный и приглашенный Анной Пантелей Звир.

- А это Гена – друг Фимы по психбольнице. Счастливо живет на пособие по инвалидности в триста долларов.

- Я – богатый, - подтвердил равнодушно Гена, тянясь за следующим мандарином.

- В Камбодже он мог бы быть принцем, - Пантелей  переглядывался с Серафимой и Анной, негодуя на тупую ревность последней.

                 Вошел Глеб. Из-за его спины выглядывал его, Глеба, охранник и Митрохин, следователь, второй муж Анны Сааковой..

- Господин депутат, - насмешливо протянул Алексей при виде брата. – Какими судьбами? Вы зал заседаний перепутали?

- Нашли твоего сына. Он мертв. Вам с Серафимой надо поехать на опознание.

                  Серафима упала в обморок.

                                                                 23