Болезнь и смерть. (По трудам святителя Феофана Затворника)

Ну что же нам теперь, плакать или еще что? Я думаю, радоваться за С. О-ча. Слава Тебе, Господи! Не будет уже более маяться на этой прескучной и прескудной всем земле. Может быть, за себя поплакать надо? Не стоит… Много ли тут осталось? День, другой – и сами туда же пойдем. Я всегда был той мысли, что по умершим не траур надо надевать, а праздничные наряды и не заунывные петь песни, а служить благодарный молебен. У нас все кверху ногами перевернулось.

Что останкам тела умершего надо отдать некий почет, это совершенно справедливо. Но зачем у нас к этому телу обращаются, как к живому лицу? Удивляться надо. И С. О-ч жив… Какой он там молодец, какой красавец! Какой чистенький-светленький! Если б взглянуть – засмотрелись бы… А мы, насмотревшись на тело его – синевато, глаза впали и прочее… воображаем его таким… Этот самообман и раздирает сердце. Чтоб не раздиралось сердце, надо этот обман разогнать… Потом придет в голову сырая могила, мрачная… Увы! Бедный С.О.! А он в светлом месте, в состоянии, полном отрады, свободный от всех связанностей. Прелесть, как ему хорошо…

К довершению горя думаем: умер, не стало… А он и не думал переставать быть… И все так же есть, как был вчера накануне смерти, только ему хуже было, а теперь лучше. Что его не видать – это не потеря. Он бывает тут же… Отшедшие быстродвижны, как мысль. Я думаю, что С.О. смотрит у меня из-за плеча, что я пишу, и, верно, одобряет все…

Потом он сейчас к вам порхнет… И если увидит, что вы хмуритесь, покачает головою… Вот, скажет, мудрецы… Ничего не видят и видеть не хотят.

Пишу все сие в утешение вам и особенно Е.В. Надо переработать наши представления – и утешение будет с нами.

Ну немножко не сплакнуть и не сгрустнуть нельзя. Но силою представления пересилить можно и утишить и совсем прогнать скорбь. Матушка Е-та В-на и С.О. с вами, только иным образом. Извольте сему поверить и перестать крепко тужить. Господь да утешит вас всех!.. Прошу молитв.

Еп. Феофан

(Письмо 373, вып. 3)

Общение с умершими

Милость Божия буди с вами!

Спешу сказать вам хоть слово–другое, чтобы застать вас здесь.

В ваших мыслях об общении с отшедшими много поэзии. Но как это так оживляет, умягчает и назидает сердце ваше, то я думаю, что так делать безгрешно. Да свободен ли кто от подобных мечтаний?

Что отшедшие живы, только другою жизнью, живут сознательно, пребывают в общении между собою по тамошним условиям и порядкам, и на нас посматривают и к нам приходят, слышат наши молитвы о них и о нас молятся, и делают нам внушения, все по тамошним законам и порядкам, а не как вздумается, – это должно считать положительно верным, хотя ничего определенного по всем этим пунктам сказать не можем. Бывает и здесь, на земле, проявление сочувствия душ, по коему душа душе, по поговорке, весть подает. Подобные сему взаимодействия можно допустить и у живых с умершими, или отшедшими. В письмах о том, «Что есть духовная жизнь», указывается всемирная стихия – эфир. По ней действия душ одной на другую могут проходить, как электрический ток по телеграфной проволоке. Препарат телеграфный тут есть сердце…

21 июля 1891 г.

(Письмо 975, вып. 6)

Загробная участь христианки

Давеча утром отец архимандрит прислал записочку с извещением от N. о смерти N.N. Упокой, Господи, душу ее! Вы писали, что будете очень горевать о ее смерти. Не погоревать нельзя, а очень горевать совсем не следует. Умерла не она. Она жива, только перешла в другую комнату и, надо полагать, в другой уже ходит одежде. Так и воображайте ее… что она жива, только в другом месте и в другом виде. Можно бы скорбеть, если бы не было основания веровать, что она обретет милость у Господа. Какие на ней грехи?! Веровала и работала Господу, сколько сил было. Как нет человека без греха, были, конечно, и у ней свои. Но вот Господь послал болезнь тяжеловатую… и ею отребил все эти грешки, немощи и неведения. За что же после сего останется карать ее правде Божией? Не сомневаясь же, что она обретет милость Божию, какой смысл в плаче и сокрушении безмерном? Лучше молитесь, и молитесь с духом покойным и богопреданным… Да надолго ли разлука?! Ведь ныне–завтра и мы туда же перейдем. Да будет Господь милостив ко всем нам!

4 февраля 1879 г.

(Письмо 429, вып. 3)

Состояние людей по преставлении тела

Милость Божия буди с вами! Нельзя не поскорбеть: такова уж душа наша; но в меру, и притом небольшую. Что главное у человека, тело или душа? Душа главное. Когда душа жива, человек жив. А когда умирают, что умирает, душа или тело? Тело, а душа остается жива. Стало быть, умершие – живы; живы и ваши родители. Они только отлучились от вас и стали жить в другом месте. Туда же и вы в свое время перейдете – и увидитесь. Разлука у вас только временная. Потому и говорю, что не поскорбеть нельзя; только немножко, как скорбят, когда выезжают из дома в школу.