Читаем Болезнь и смерть. (По трудам святителя Феофана Затворника) полностью

Болезнь и смерть. (По трудам святителя Феофана Затворника)

Милость Божия буди с вами! Поразила вас участь «Русалки» и бывших на ней… Кого же она не поразила?! Все поражены – и больше всех государь… Но не имеем ли мы возможности найти утешение в обетованиях христианских?! Кажется, имеем. Не погибель корабля ужасает, а участь бывших на нем. Станем мерять сию участь в отношении к участи вечной. Это главное. В каком положении были все эти лица? В положении исполняющих долг свой. Военный долг стоит ли в ряду Божиих? Богом определенных и Богом награждаемых? Да! Морское воинствование одинаково ли с воинствованием сухопутным? Да! И думается, его надо поставить немного впереди и выше… Теперь судите: люди, исполнявшие свой долг, внезапно захвачены смертию и отошли в другую жизнь, как их там встретят? Конечно, без укора… и притом как исполнителей своего долга… Говорит Господь: в чем застану, в том и сужду. Так и их судить будет, то есть как исполнителей своего долга. Исполнителям же долга предлежит добрый приговор… Теперь поставьте сие решение с тем вопросом … Зачем мы живем? Живем, чтобы, поживши здесь, на том свете встретить добрый приговор и соответственную тому участь. Не видите ли, что отошедшие от нас, на «Русалке» бывшие, ничего не теряют в отношении к главной цели нашего существования? И утешьтесь!

Прибавьте к сему: смерть их была ли сладка или мучительна? Я думаю, что подобную мучительность испытывали только великие мученики… Хоть она была непродолжительна, но меры ей определить нельзя… За что потерпели они сию мучительность? За исполнение долга. Так терпели и все мученики… и, следовательно, скончавшиеся по причине крушения «Русалки» должны быть причисляемы к сонму мучеников. Я, не колеблясь, решаю, что, как разбойник со креста прямо в Рай поступил, так и они. Я желал бы, чтоб все матери и отцы, братья и сестры и жены умерших тогда прочитали сии строки, поверили истине их и утешились. Я почитаю смерть их, в отношении ко спасению вечному, лучше смерти всех, кои в ту пору умирали, будучи окружены родными и знаемыми. Да упокоит Господь души их в Царстве Небесном!

1 ноября 1893 г.

(Письмо 202, вып. 1)

Молитва при смерти брата

Что у вас была за молитва при смерти брата? «Господи, подыми его». Выходит по вашим словам, что жизнь здесь – счастье на счастье, а смерть – дверь страданиям. На деле же смерть – дверь в Отечество для блаженной жизни. И спрашивать надо: зачем оставаться здесь? Или: «Слава Богу, наконец отбыл домой!» Зачем взят брат? Затем, что заслужил покой, а вы еще потерпите.

(Письмо 941, вып. 5)

Сила посмертного поминовения по заказу

Милость Божия буди с вами!

В последнем письме вы завидовали тем, кои имеют возможность, по смерти своей, многих расположить к молитве о себе Бога богатою раздачею пособий нуждающимся. Неужели вы это серьезно говорите и думаете так?! На самом деле об этих распоряжениях можно сказать только, что они «не ничто», а имеют свою силу, однако, не безусловную. Это помогательное средство, а не главное и потолику сильно, поколику в силе главное. Главное же – дела благочестия, правды и любви с самоотвержением и искренннее покаяние, восполняющее все недостающее в сих делах и заглаждающее все противоположное им, при полной вере в Господа Спасителя и во все домостроительство спасения. Когда это главное есть, дело спасения безопасно, а когда нет, оно в опасности крайней, и то, чему вы завидовали, окажется запоздалым средством.

Делами такими теперь надо запасаться или лучше такое стяжать благонастроение, которое обычно выражается в таких делах. У вас, кажется, дело это так и идет. Да поможет вам Бог до конца быть в таких порядках.

Радуюсь, что у вас все добре, и утешаюсь тем, желая вам всякого блага, и душевного, и телесного. Будьте здоровы и благодушны.

Мое здоровье в порядке. Есть стариковские немощи, но такие, о коих и говорить не стоит… Благослови вас, Господи, всех и все дела ваши.

Ваш доброхот

Е. Феофан

27 ноября 1889 г.

(Письмо 513, вып. 3)