Болезнь отрочества. Клиническая работа с подростками и их родителями

То, что нам нужно узнать родителей, – предположение, нуждающееся в рефлексии. Когда мы идем за ребенком и его родителями в приемную в первый или в последующие разы, впечатление, что мы знаем родителей, является следствием иллюзии данного момента, в которой мы не учитываем возникающее в нас раздвоение. Это раздвоение, к которому Фрейд привлекает внимание на разных этапах своего открытия психоанализа, ведет к рассмотрению в каждый момент не одного, а двух образов. Так, картина родителей и ребенка, увиденная психоаналитиком, порождает поверхностный, временный образ и глубокий устойчивый образ. Каждый из них принадлежит разным системам, и они связаны между собой, подобно различным слоям волшебной дощечки. «Волшебный блокнот» позволил Фрейду объяснить читателям свою концепцию психического аппарата путем ассоциации поверхностного листика целлулоида с аппаратом сознательных восприятий, а более глубокого слоя воска с запечатлеваемыми в памяти бессознательными следами. Необходимо добавить, что психический аппарат является гораздо более сложным, чем хитроумный механизм волшебной дощечки. Благодаря Фрейду, мы можем представить себе поверхностную активность перцепции-рецепции, которая находится под двойным воздействием внешних и внутренних стимулов. Последние соответствуют периодическому кванту инвестиции образов внешнего мира из внутренних источников инстинктивной энергии. Эта внутренняя инстинктивная энергия не является просто хаотической. Первоначальная спутанность и сменяющие друг друга последующие организации, самая развитая из которых соответствует эдипову комплексу, придали этой инстинктивной энергии распознаваемый ритм. Это распознавание взывает к постоянному анализу клиницистом, а также к принятию во внимание аналогичных процессов, соответствующих текущему состоянию организации личности и родителей, и детей. Узнавание родителей должно быть, таким образом, перенесено по ту сторону работы по анализу процессов, благодаря которым эти структуры становятся нам известны. Незнание нами родителей – вот к чему мы должны быть готовы, так же как мы должны быть готовы к тому, что подарок, который мы делаем нашим пациентам, посвящая им время нашей жизни, остается непризнанным. Знание нами родителей не является больше обязательным предписанием, но становится горизонтом, способным лишь на ретроактивную материализацию на основе того, что мы можем узнать о внутреннем мире родителей и об их месте во внутреннем мире ребенка, созданию которого они способствовали. Что же касается внешнего мира, мы должны обеспечить вместе с родителями и ребенком поддержание рамок нашей работы. Это предполагает, что слово действительно предоставляется нашим собеседникам, чтобы воспользоваться вместе с ними возможностью услышать какие-либо факты из их личной истории. На открытом семинаре в этом году Андре Грин выдвинул схему, которая хорошо демонстрирует ту часть пространства, которое психоаналитик должен занимать рядом со своим пациентом, чтобы его слова имели смысл. Эта схема базируется на сфере смешения, которая объединяет психоаналитика и его собеседника. Эта схема представляет собой пересечение четырех систем координат: (1) Система Восприятие – Сознание с обратным движением в форме осуществления произвольного действия. Эта система организована в соответствии со вторичными процессами; (2) система Стимул – Реакция, которая соответствует примитивному уровню внешней разрядки в действии; (3) система репрезентаций, соответствующая активности влечений в отношении к аффекту; в этой системе аффект репрезентирует процесс внутренней разрядки; эта система организованна первичными процессами; (4) система Передающий – Принимающий языка и речи. Эти различные системы очень не равны по своей доступности терапевтической работе. Андре Грин предлагает отобразить открытие Фрейда через косую линию, которая пересекает круг смешения на пересечении этих четырех систем. Данная схема имеет то преимущество, что показывает, как любое смещение инвестиции вызывает двойной перенос: перенос на слово и перенос на объект. Поэтому, если мы предоставим себе средства для анализа этих переносов, которое включает разворачивание их во времени, узнавание родителей зависит от обстоятельств. Мы должны направлять свои усилия на другое. Незнание нами родителей, не являясь ни плохим, ни хорошим, но неизбежным, позволяет произвести пересмотр учения о бессознательном с точки зрения системы, которая противостоит Бессознательному (ICS) и Предсознательному (PCS). Значение, придаваемое сегодня предсознательному, связано с развитием клинического опыта работы с пациентами, чья структура отличается от невротической. У этих новых клиентов перегородка между сознательным и предсознательным мобилизуется с трудом. Эта трудность проистекает либо из-за своеобразной слабости цензуры между бессознательным и предсознательным, которая клинически выражается в психотических состояниях, либо по причине сближения двух цензур в пограничных состояниях, либо же по причине переизбытка нарциссических инвестиций цензуры между предсознательным и сознательным, которое находится в основе нарциссической патологии, в частности, нарциссических психоневрозов в понимании Фрейда. Таким образом, поиск смысла может быть очень живым, как движение между значениями, содержащимися в речи одного человека и значениями, ожидаемыми Другим.