Как видим, различие в подходе альтернативной медицины и В. В. Тищенко состоит только в итоговой концентрации яда в настойке. Все остальное полностью совпадает. Что касается рекомендаций по снижению дозы, то, как и в случае с аконитом, здесь будет уместнее ориентироваться на собственные ощущения от терапии. И главное, ее результаты. Нам следует понимать, что бесконечное повышение дозировки яда — шаг очень опасный. Даже при наличии привычки к нему. При этом мы рискуем получить то, от чего умирают все наркозависимые. А именно, передозировку и летальный исход на месте. Оттого принимать более 45 капель в сутки нам едва ли стоит. В том числе если курс болиголова мы проводим не впервые. Но и мера «на 1 каплю в день» не объяснима ровно ничем. Организм реагирует положительно на любое снижение дозы токсинов — это всегда так, а не как-то иначе. Потому придерживаться указанного графика у нас нет никакой необходимости.
Уже снижение дозы на четверть (по отношению к 40 каплям это будет 30 капель/день) практически полностью гарантирует нас от случайного отравления. И если в жизни, так сказать, нашего тела были положенные 40 капель, на дозе в 30 мы можем свободно прожить еще месяц. В частности, именно экспериментами со скоростью снижения дозы многие онкодиссиденты добиваются значительного продления курса и улучшения его результатов. Показанием для снижения дозы или досрочного прекращения курса служат симптомы чрезмерного угнетения ЦНС. В частности, чувство онемения в ногах, тошнота, несварение желудка, головокружение, «зеленые мушки» перед глазами, интенсивная головная боль.
Помимо указанных выше вариантов изготовления химиотерапевтических препаратов существует еще несколько. Упомянем лишь о тех из них, которые, по мнению самой онкологии, обладают рядом других полезных свойств. Не в ущерб степени их безопасности, разумеется. Один из таких методов в альтернативной онкологии разработал Б. В. Болотов — автор теории «закисления» организма. Теории, которая довольно тесно перекликается с мнением науки по поводу антиоксидантов и их роли в предотвращении старения. Как таковая она нас сейчас не занимает — в основном потому, что у нас уже есть или был рак кожи. И потому, что главная наша проблема в настоящий момент — дочерние, не подлежащие удалению опухоли.