Болезни психики в контексте тибетской медицины

Если врач сразу определил болезнь, то он может прервать больного словами: „Все ясно, лекарю виднее, где и что болит“ и описать болезнь — „все будут восхищены“. В этом же случае врач вправе заявить: „Другие врачи проводят разные исследования, а я определяю все по одному методу“, и такой лекарь прославится как человек, с первого взгляда определяющий болезнь.

Если, наконец, лекарь не разобрался в болезни, то (нужно) говорить, что у больного питание и образ жизни неподходящие, что вредят демоны… и назначить (индифферентные) лекарства. (Можно) сыпать названиями болезней и лекарств, о которых никто не слышал… Больной и близкие не поймут, но лекаря сочтут толковым».

Если исключить «демонов», то европейские врачи (психиатры, в частности) нередко пользуются подобными приемами[12].

Тибетскую и европейскую медицину сближает не только этический фундамент.

Опытный европейский психиатр преодолевает дихотомию «психическое-соматическое». Многократно описаны психические нарушения при самых различных соматических, инфекционных, эндокринных заболеваниях. Психиатр информирует о тончайших психопатологических расстройствах, симптомы соматической болезни остаются «за бортом», предполагается (по умолчанию), что врач знает эти признаки. В свою очередь, врач-интернист описывает нюансы клиники и динамики болезни, делая акцент на физикальных феноменах, но помнит о психических расстройствах соматического генеза.

И психиатр, и терапевт знают об изменениях формулы крови, ЭКГ, ЭЭГ, биохимических показателей мочи и пр. при заболевании — то, что было недоступно традиционному тибетскому врачу. Взамен эмчи-лама имел знания о методах пульсовой диагностики, филигранном исследовании мочи или мокроты — то, что остается вне поля зрения европейского врача.

Но их роднит единый логический и интуитивный способ диагностики: анализ тончайших феноменов и интеграция в мультиаксиальный диагноз (терминологические различия мы не рассматриваем). Учитывается вся необходимая и достаточная медицинская информация, социальное окружение, бытовые условия, особенности питания, адаптация и пр.

Европейская медицина рассматривает больного в микроскоп. Чем больше разрешающая способность прибора, тем отчетливее детали, тем в меньшей степени виден весь человек. Между врачом и пациентом находится инструмент, прибор, машина; непосредственный контакт исчезает; лекарь больше доверяет показателям, чем своим ощущениям и догадкам. Технология губит врачебное искусство, магию интуитивной диагностики и лечения врачом — его хабитусом, манерами, словом. В тибетской медицине этого нет.

Тибетские лекари хорошо знали цену немедикаментозному, психотерапевтическому воздействию. Более того, они прекрасно разбирались в тех состояниях, которые мы называем невротическими или неврозоподобными[13]. Вот что сообщает Чжуд-ши. Дополнительная тантра, гл. 27 «О передаче тантр».

…Из четырехсот болезней известных

сто одна — это «подобие болезней»,

которые проходят без лечения.

А при лечении проходят еще быстрее.

Их лечить все равно что подтолкнуть падающее.

Они сначала природу свою проявляют сильно,

быстро сходят с пути, не дожидаясь лечения.

Как будто тучи сгрудились и полил дождь, но через мгновенье

небо прояснилось, и снова стало сухо.

Сто и одна — это действие демонов гдон…

От болезней демонов можно избавиться и без лекарств…

Сейчас европейская медицина идет по пути неогиппократизма — дороги, которая для тибетского врача была единственной. Новое мышление, единство видения больного приведет к тому, что различия европейской и т. н. альтернативной (традиционной) медицины сохраняются лишь в деталях — например, способах обследования. Непременным условием будет знание врачом равно соматических и психических расстройств.

Тибетские лекари, рассматривая пациента целокупно, писали, например, так: «При болезни жин-ни больные предъявляют жалобы на частое мочеиспускание, истечение мочи на постель во время сна, жажду, сухость во рту, повышенную потливость, которая бывает с запахом, ощущение сладкого во рту, нарушение аппетита, Больные худеют, теряют в весе. Болезнь может сопровождаться рвотой, нарушением стула, При тяжелых формах бывают фурункулы, карбункулы; нагноительный процесс может поражать внутренние органы… (далее подробно описываются различные изменения мочи). Запах мочи может быть неприятным и зловонным. По вкусу моча бывает сладкой, поэтому у мочи больного мухи скапливаются роем… Изменяется общее состояние: появляется сонливость или, наоборот, бессонница, могут быть ознобы или дрожь» (Э. Г. Базарон, В. Э. Назаров-Рыгдылон, 1982).