Болиголов (СИ)

Дверь их комнаты открылась с легким скрипом, и Билл в который раз напомнил себе о том, что стоит посмотреть в сборнике бытовых заклятий какое-нибудь средство от этого мерзкого звука. Не поднимая головы, юноша прошел в комнату, захлопывая за собой дверь и, едва не засыпая на ходу, добрел до кресла, сваливая на широкий подлокотник книги и записи, которые ссыпались в нелепую кучу прямо на пол, но юноша не находил в себе сил даже просто наклониться.

— Устал? – брюнет даже немного вздрогнул, услышав голос Тома, но тут же расслабился, почувствовав крепкие руки любимого парня, обнимающие его, легонько поглаживающие живот. По телу прокатилась волна тепла, и Билл откинул голову на плечо ведьмака, тая от нежных и ласковых прикосновений, хотелось прижаться ближе, раствориться в уютном коконе объятий. Билл повернулся в кольце рук, и обнял Тома за шею, приближая свои губы к манящим мягким губам. Том чуть улыбнулся, притягивая тонкое тело ближе, и, наконец, целуя томно приоткрытые губы.

Ведьмак испытывал противоречивые эмоции, которые мешали ему сию секунду осуществить задуманное. Он очень хотел растормошить Билла, заставить снова обратить на себя внимание, но, в то же время, глядя на синие тени под любимыми темными глазами, он думал о том, что его мальчику сейчас нужно просто выспаться. Но розовая искрящаяся жидкость в маленьком флаконе, надежно спрятанная, манила, обещая такую ночь любви, какой у них с Биллом уже давно не было.

— Билли, давай я сделаю тебе чаю? – Том чуть отстранил от себя хрупкого мальчика, усаживая в кресло. Попутно он собрал валяющиеся на полу книги, сложив их в аккуратную стопку рядом с креслом, а потом, мельком посмотрев на длинные ноги своего мальчика, стянул с Билла обувь.

— Давай, – заторможено кивнул брюнет, рассматривая широкие плечи Тома, склонившегося над книгами. Его тренированные мускулы четко вырисовывались под светло-зеленой тканью одежды, и юноша почувствовал, как внутри него будто запорхали бабочки, на мгновение Биллу захотелось сползти с кресла на пол, чтобы обнять стоящего на коленях Тома, положить ладони на сильную спину, почувствовать, как гладкие мускулы перекатываются под кожей, поцеловать едва заметно пульсирующую венку на шее… Но глаза уже просто закрывались от усталости, и бабочки, обиженно затрепыхав крыльями, растворились, оставив едва заметное чувство разочарования. Юноша откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, уговаривая себя не засыпать.

Том, укрыв Билла легким шелковистым на ощупь пледом, подошел к небольшому камину, который очень хорошо протапливал комнату даже в промозглые ноябрьские ночи, и щелчком заставил дрова весело заполыхать языками пламени. Конечно, он мог в одну секунду вскипятить воду одним простым заклинанием, но ведьмаку всегда казалось, что в бытовых мелочах стоит обходиться без магии, к тому же было приятно делать что-то особенное для любимого, а чай, который заваривал Том, Билл называл самым вкусным напитком на свете. Когда обе чашки были заполнены, Том, оглянувшись на брюнета, убедился, что тот за ним не наблюдает, достал из кармана флакон и уронил в чашку ровно три капли. Через несколько минут ведьмак принес своему мальчику чашку, и Билл благодарно обхватил округлую глиняную поверхность, вдыхая аромат трав.

— Спасибо, – Билл отпил небольшой глоточек, и отодвинул чашку от губ, чуть поморщившись, — Горячо, пусть немного остынет. – Юноша аккуратно поставил чашку на пол, рядом с той, что секунду назад поставил Том, а потом и сам опустился прямо на ковер, опираясь на плечи Тома. – Я тебя люблю, знаешь?

Том обнял Билла, прижимая ближе, и удивляясь, что зелье подействовало так быстро. Он уже хотел впиться в любимые губы страстным поцелуем, как юноша опять отстранился, садясь на пол, и снова взял чай. Том едва не заскрипел зубами от досады, но постарался скрыть это, отпил несколько глотков обжигающего напитка из своей чашки. Билл блаженно щурился, прикрывая глаза длиннющими ресницами, а Том чувствовал, что с каждой секундой его тело становится горячее, так хотелось поцеловать, обнять, почувствовать под пальцами нежную кожу, а на шее горячее прерывистое дыхание.