Боливар

Боливар пишет письма Сантандеру, Паэсу и другим своим сподвижникам с просьбой поддержать его план. Он готов войти в союз с Буэнос-Айресом и воевать с Бразилией. Соратники пытаются отговорить его от этих, как они утверждают, химерических проектов. Отовсюду ему пишут, что люди устали от войн, разрушений, нищеты — все желают мира и только мира. Враги Боливара распространяют нелепые слухи, будто бы он одержим манией величия и желает затмить славу Александра Македонского и Наполеона. «Нет, войну с Бразилией ни гранадцы, ни венесуэльцы не поддержат», — констатирует Боливар.

Но идея объединения республик в одно целое не оставляет Освободителя. Если нельзя осуществить ее с помощью боевого содружества, он добьется этого путем мудрейшего и справедливейшего правления республикой, носящей его имя. Он превратит государство Боливар в подлинную республику философов, где будут господствовать справедливость и равноправие, и тогда вокруг нее объединятся все другие страны Испанской Америки.

Возвратившись в Лиму, Боливар засел за работу. «Я пишу конституцию для этой страны, — сообщал он Сантандеру, — сильную и стройную, не нарушающую права законодательной, исполнительной и судебной властей и отменяющую все привилегии и несправедливости, начиная с рабства».

И действительно, конституция Боливара провозглашала равенство всех граждан перед законом, основные демократические свободы, республиканскую форму правления. Она отделяла церковь от государства. Кроме сената и палаты депутатов — трибунов, она учреждала палату цензоров.

Цензоры должны были нести ответственность за духовное благополучие нации; им вменялось в обязанность воспитывать молодое поколение в духе патриотических традиций, следить за соблюдением законов. Цензоры избирались пожизненно, сенаторы — сроком на восемь лет, трибуны — на четыре года. Граждане могли представлять только списки кандидатов, из которых члены каждой палаты выбирали себе преемников. От голосования были отстранены неграмотные, челядь и сельскохозяйственные рабочие, иначе говоря, подавляющее большинство населения.

Конституция предусматривала избрание пожизненного президента, который назначал вице-президента с правом наследования.

Последнее обстоятельство вызвало много нареканий со стороны современников Боливара и прогрессивных деятелей последующих поколений. Освободителя упрекали в том, что, учреждая пожизненное президентство, он намеревался стать некоронованным королем и подавал пример последующим демагогам-диктаторам, неоднократно ссылавшимся на него для оправдания своих действий. Но так ли было в действительности?

Внимательный анализ боливийской конституции и высказываний ее творца заставляет усомниться в этом. «Новым государствам было необходимо укрепиться, а для этого им нужна была стабильная власть», — утверждал Боливар, защищая свою идею пожизненного президента. «Посмотрите на Россию, — говорил Боливар, — она стала могучей державой, избирая князей на пожизненное правление, а Гаити добилась свободы и благоденствия, назначив Петиона пожизненным президентом».

Конституция не наделяла президента диктаторской властью — более того, законодательная власть принадлежала только парламенту. Таким образом, президент превращался как бы в конституционного монарха. Боливар надеялся, что такая форма правления предотвратит анархию и злоупотребления господствующих классов.

Когда Боливар писал свою конституцию, в южноамериканских республиках не было политических партий, не было лидеров, которые выступали бы с ясными политическими программами, способными объединить вокруг себя обездоленные массы. Зато были десятки генералов, зачастую политически невежественных, порою и довольно беспринципных, мечтавших о власти. Периодические выборы открывали перед такими деятелями возможность с помощью сильных мира сего захватывать президентские кресла и использовать власть не в интересах народа, а в личных целях и в интересах привилегированных кругов, оказавших им поддержку. Именно так происходило во многих республиках после завоевания независимости. Этого хотел избежать Боливар своей конституцией. Гарантией тому должен был служить просвещенный президент, опирающийся на парламент.

Боливар, следуя учению просветителей XVIII века, считал, что народ нуждается в бескорыстных опекунах, знающих, как улучшить его долю. Народ инстинктивно способен поддерживать правильные решения, хотя и не может их осуществить без помощи выдающихся людей, — утверждал Освободитель.

Когда через несколько лет разработанная им конституция будет отвергнута не только Боливией, но и Перу и Новой Гранадой, Боливар сочтет это признаком того, что народ находится под влиянием латифундистов, церковников и магнатов.