Больная любовь. Как остановить домашнее насилие и освободиться от власти абьюзера

Чувство собственного превосходства свойственно почти всем мужчинам, хотя оно проявляется по-разному и в разной степени. Но многие его просто не замечают и даже отрицают, что имеют право на какой-то особый статус. Идея, будто мужские потребности важнее женских, так глубоко укоренилась в сознании, что стала почти невидимой для ее носителей. Поэтому от нее так трудно избавиться. Кроме того, как заметил ранее Майкл Киммел, отдельно взятый мужчина нередко чувствует себя беспомощным. Ему может казаться, что его жизнью управляют прихоти окружающих – начальника, жены, детей. Киммел указывает, что суть патриархальной маскулинности не в обладании властью как таковой, а в уверенности, что ты имеешь на нее право.

Итак, многие абьюзеры уверены, что никакой реальной силой они не обладают. Так как же показать им, что они на самом деле действуют с позиции силы?

Это фундаментальная проблема, с которой неизбежно приходится сталкиваться, когда мы говорим о том, как прекратить насилие мужчин над женщинами. Несгибаемая австралийская феминистка Ева Кокс как-то сказала на публичном мероприятии, посвященном движению #MeToo: «Вопрос не в том, как заставить мужчин прекратить совершать то, что они совершают с нами, а в том, как сделать так, чтобы они не чувствовали, будто имеют на это право. Нужно обратить внимание на воспитание мальчиков. Почему, вырастая, они решают, что им все позволено? Нужно сесть и разобраться наконец с социальной проблемой, ведь женщины по-прежнему остаются людьми второго сорта». [24]

Повторюсь: недостаточно, чтобы сильный пол снова научился чувствовать и сострадать. Общество, в котором мужчина осознал свою черствость и стал более эмоциональным, но при этом сохранил ощущение превосходства и ждет от женщины, что она будет ежесекундно учитывать всю гамму его заново обретенных чувств, похоже на антиутопию, достойную пера Маргарет Этвуд. Раздутое самомнение не позволяет мужчинам достичь эмоциональной зрелости, а без этого проблема домашнего насилия не решится. Так что же надо предпринять абьюзеру, чтобы измениться?

Вспомните Роба Санаси, историю которого мы рассказывали в первой главе. Это человек, который был склонен к насилию, но ему удалось побороть себя. Интенсивная психотерапия шла долгие месяцы, и только после нее ему удалось всерьез и надолго измениться. Поначалу он пытался использовать терапию, чтобы манипулировать своей женой Деб. «Он говорил то, что любая женщина в подобной ситуации очень хочет услышать, – вспоминает она. – Признавался, что был не прав, относился ко мне плохо, просил прощения за все, что совершил. Я уж понадеялась, что все будет хорошо. Но тут он проговорился: “Я хочу все уладить, Деб. Давай ты бросишь эту работу и снова будешь сидеть дома. Мне хочется проводить с тобой больше времени, а то столько ведь упущено!”» Роб сидит напротив нас за кухонным столом и смущенно кивает: «Да, это было подло, очень подло!»

Деб отказалась уходить с работы. «Муж прибегал к разным тактикам, пытаясь вернуть контроль, – признается она. – Даже угрожал самоубийством. И вообще метался в отчаянии. Давление было очень сильным». Но каким бы способом манипуляции ни пытался воспользоваться Роб, его жене удавалось изобличить его. Со временем он понял: чтобы сохранить семью, надо оставить попытки удерживать все нити в своих руках. Психолог пытался сделать так, чтобы Роб принял ответственность за абьюз и посмотрел на ситуацию глазами Деб. Для этого надо было добраться до истоков его потребности в контроле.

Роб рос среди домашнего насилия и ссор. Его то третировали, то игнорировали. «Каждый вечер, когда я шел спать, между родителями происходили жестокие стычки», – говорит он. Иногда мать уходила куда-то и пропадала много часов, оставляя четырехлетнего Роба одного с младшим братом. «Солнце клонилось к закату, и я думал: “Черт, она же может вообще не вернуться”». Дома мальчик чувствовал себя абсолютно беспомощным, поэтому, вырвавшись из него, отчаянно боролся за власть. «В школе я пытался взять под контроль друзей и вообще всех, с кем находился в отношениях. Я всегда старался доминировать в той среде, где находился», – вспоминает Роб. А Деб добавляет: «Ты как-то говорил, что тебе казалось, что все должны тебя обслуживать». Муж улыбается и опускает глаза: «Да, и я не знаю, откуда это чувство взялось».

Психолог не давал Робу повода думать, что тяжелое детство может служить оправданием взрослым поступкам. Зрелая личность должна нести ответственность за свои действия. Поначалу наш герой считал, что абьюз спровоцировала Деб, но потом понял, что она не может быть в этом виновной. «Всякому, кто посмотрит на эту историю со стороны, покажется, что у нас семейные проблемы и мы просто много ссорились. Но на самом деле мы не ссорились – это я нападал на Деб», – утверждает сейчас отец семейства.