Больница неизлечимо помешанных

[1] Да благоизволится тебе, о великий монарх неуклюжих, фантасма из фантасм, ради созвучия твоего имени, сообразного этим недотепам, гением твоим благотворить этой неуклюжей ватаге помешанных, к тебе благочестиво обращающейся; и ради того храма, коим владеешь ты в Валькамонике,[235] где великое множество недотеп всецело зависит от твоего владычества и распоряжения, они молят тебя, чтобы ты, хотя нескладный (fatuo) по имени, не оказался для них таковым в своих деяниях (fatti). [2] Если ты так поступишь, они намерены пред твоим образом принести в жертву филина, что будет неложным знаменьем, что они по твоей милости больше не недотепы. [3] Вот, что ты стяжаешь,[236] если подашь им скорую и ревностную помощь.

Рассуждение XII О безумцах развращенных [237]

[1] Есть в свете сумасшедшие, с умалением мозга и потерею здравого смысла сохранившие в себе некую развращенность, которая иногда кажется порожденьем смышлености, присущей этим людям, но на деле происходит скорее от изъяна их разума, испорченного и растленного, нежели от чего-нибудь иного: они сходствуют с мулами, по злобности своей природы лягающими всякого, кто к ним приблизится. [2] Таких нам заблагорассудилось называть развращенными безумцами, за невозможностью найти для них более подходящее и уместное имя.

[3] Может быть, кому-то покажется, что среди помешанных развращенных можно поместить некоего Циппия,[238] упомянутого Луцилием, который был помешан в том, что позволял другим бесчестно употреблять его жену, и развращен в том отношении, что, дабы не выглядеть добровольным рогом изобилия,[239] притворялся спящим, в то время как прелюбодей, бодрствуя в любовной палестре, боролся с его женой.

[4] Развращенным безумцем явил себя тот, что в Миланской больнице подзывал к себе чужестранцев, говоря, что хочет показать им долину Иосафатову,[240] и, мало-помалу обнажая ягодицы, заставлял краснеть от стыда всякого, кто к нему подходил. [5] Был и другой, еще развращенней, который спрашивал всякого, можно ли его поцеловать, но стоило человеку приблизиться, разбивал ночной горшок об его голову,[241] или кусал его, или что-нибудь еще дурное непременно с ним вытворял.

[6] Рассказывают об одном развращенном безумце, что, стоя однажды у окна и увидев перед собою красивую девицу, будто вмиг воспламенившись любовью, сказал ей: «Любезен ли я вам, о милая девица?», она же отвечала: «Нет, ибо вы — сер Маггио,[242] мне мнится». [7] А он возразил: «А все-таки позвольте мне своего добиться!»

[8] О другом развращенном безумце рассказывают, что однажды он забрался на прилавок мясника на рыночной площади и, собрав вокруг себя толпу зевак, начал кричать, чтобы все подошли его послушать. [9] Когда народ стекся, он сказал: «Представьте, что я — великий зверь, который держит совет с прочими зверями; я, со своей стороны, намерен отправиться позавтракать, а вы пойдите-ка нашинкуйте себя»; и так их надув, удалился, к общему смеху и стыду. [10] Этот человек был весьма схож с тем, который во время совещания о неких народных делах вошел в залу совета и завопил со всей силы: «Я голосую за то, что вы все тут голосуи!»[243]

[11] Похож на них был и Норандино из Савиньяно,[244] развращеннейший безумец, который в ту пору, как в городе Чезене, соседственном тому замку, происходил некий спор, по случаю проходя там, где собрались спорящие, расчистил себе место здоровым посохом и зычно сказал: «Я оспариваю то заключение, что Савиньяно отстоит от Чезены не более чем на десять миль, и отстаиваю другое, что Савиньяно мужского рода, а Чезена — женского, а вдобавок отстаиваю и то, что больше народу будет слушать меня, безумца, чем вас, строящих из себя мудрецов.

[12] И наконец, я отстаиваю еще и это: если бы Савио проходил посреди Чезены, я не был бы безумен».[245]

[13] Вот такие люди зовутся развращенными безумцами, и в Больнице им принадлежит палата с вывешенным над нею образом богини Фемиды,[246] которую, как покровительницу оных, я призываю на помощь нижеследующей молитвой.

Молитва к богине Фемиде за развращенных безумцев

[1] О великая дочь Неба и Земли, столь же любимая Юпитером, сколь и скупая к его любви, не скупись на помощь тем, которые, будучи помешанными и порочными, добиваются от Фемиды, богини уместных просьб, того, о чем им подобает просить. [2] Домогаются они сей позволительной и справедливой вещи: чтобы ты вымолила у Неба, твоего отца, мудрости их помышлениям и крепости их уму, ибо если по твоей милости они избавятся от такого безрассудства, в храме твоем, столь чтимом беотянами, подле реки Келиса,[247] узришь принесенною тебе в жертву испанскую мулицу, что станет явным знаменьем великого триумфа, вмиг добытого тобою благодаря столь великому избавлению.

Рассуждение XIII О помешанных злобствующих и кипучих [248]