Больные ублюдки

Зная то, что я знаю сейчас, это все еще делает его страшным местом. Подумать только, в реальном мире есть монстры, не затронутые радиацией и голодом, которые охотно подвергли бы других людей тому, через что они заставили пройти нас.

Я провел указательным пальцем по контуру стены на карте, но обнаружил в ней нечто похожее на брешь. Вот и мой путь домой. И судя по тому, что я вижу здесь, это не слишком далеко.

Я не мог не задаться вопросом, был ли это тот самый маршрут, который мы использовали, когда впервые вошли в этот район. Неужели Oтец невольно прогнал нас отсюда? Или же нас высадили где-то внутри зоны, где не было бы никакой опасности, что мы случайно вернемся в лагерь.

Не важно.

Я знаю путь внутрь, и - что еще важнее - я знаю путь обратно.

Еще одна торжествующая улыбка озарила моё лицо, когда я повернулся к своей машине и запрыгнул внутрь, закрыв за собой дверь.

Вот и все.

ЧАСТЬ ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. До...

К дому

Затуманенное зрение мешало мне разглядеть того, кто был человеком, погрузившим меня в нечто вроде транса. Он пристегнул меня ремнями и пытался заставить мою голову держаться сзади, но, несмотря на мои собственные усилия держать ее на одном уровне, она продолжала падать вперед, как будто мышцы на моей шее превратились в кашу.

Я услышал голос, который не узнал. Женский.

- Этот уже начинает просыпаться! У кого есть транквилизатор?

Другой незнакомый голос ответил:

- Он в фургоне, я принесу его.

Я попытался заговорить, но вместо этого почувствовал, что у меня текут слюни.

- Поторопись, - продолжил женский голос, - иначе нам придется прервать программу. Как там остальные?

- Спят, - сказал другой (мужской) голос, - Oтец должен проснуться в ближайшие двадцать минут или около того. Достаточно, чтобы мы смогли вывезти их на позицию.

Я пытался понять смысл того, что говорили вокруг меня, но не мог. Я слышал эти слова, но они ничего не значили для моего одурманенного мозга. Я чувствовал себя так, словно меня ударили кувалдой по голове. Пульсирующая боль в висках сводила с ума, руки и ноги отказывались работать, зрение не могло фокусироваться на чем-либо, несмотря на все мои усилия и концентрацию.

Первый женский голос продолжил говорить:

- Я сказала, нам нужна двойная доза, чтобы быть в безопасности. Разве я этого не говорила? Сколько денег стоило довести их до такого уровня, а вы что, хотите всё просрать? Программа под угрозой срыва только потому, что вы не вкололи им правильную дозировку!

Мужской голос ответил ей:

- Все будет хорошо.

- Надейся на это, потому что я не собираюсь брать на себя вину, если сейчас всё сорвётся.

- Ничего не сорвётся!

Кто-то приближался справа от меня. Или это была моя левая рука? Я не мог сказать точно. Все вокруг звучало так, словно я был под водой.

- Вот!

Внезапно я почувствовал резкий укол в шею, а затем странное ощущение холодной жидкости, растекающейся по моему телу у источника инъекции(?).

Глаза отяжелели. Голоса стали отдаленными.

Меня окутала чернота.

Сейчас...

Вскоре я уже мчался через лес, придерживаясь дороги, чтобы не пропустить дом. Я не мог не думать о том, насколько легким было это путешествие. Я почти ожидал увидеть вход в зону, охраняемый людьми с оружием, но это не произошло, там были электрические ворота, которые открывались одним нажатием кнопки. Две большие, прочные створки открылись и снова закрылись, как только колеса моей машины проехали по площадке с другой стороны.

Правда, я не увидел способа открыть ворота с этой стороны стены, но это было не важно. Есть и другие пути перебраться. В худшем случае мы просто снесём их машиной.

Моя голова все еще болела, но это уже не беспокоило меня так сильно, как раньше. Сейчас я возвращался к своей семье (не к своей семье, ну да ладно) с новостями о том, что мир не уничтожен. Я чувствовал себя героем. Героем, которым я так отчаянно хотел стать, когда впервые покинул дом, а не тем, каким вернулся в мир (убийцей).

Я мысленно вернулся к кровавому туману, который хлынул из обрубка шеи мужчины, когда я снёс его голову. Мои мысли вернулись к зубам, разрывающим плоть, которую мы вырезали из его тела. Мое воображение заставило мой рот наполниться слюной от одного лишь намека на плоть. Я выбросил эти мысли из головы и попытался сосредоточиться на том, что почувствуют Mама и Папа, когда я расскажу им хорошие новости о мире и о том, что я знаю, где выход.

Все будет хорошо.