Болонская кадриль

Незнакомец покачал головой, словно отец, удивленный упрямством своего чада.

— Ну, пеняйте на себя… Я еще немножко поработаю с синьором, а коли он не перестанет артачиться, придется всерьез потолковать с вами, синьора… Надеюсь, муж вас любит и постарается избавить от крайне неприятных минут и скажет мне, наконец, где этот проклятый тип. Понятно?

— Нет! — взревел Санто.

Мучитель пожал плечами:

— Как хотите…

Он уже занес руку, намереваясь ударить Фальеро, как вдруг повелительный голос приковал его к месту:

— Руки вверх, Майк! И если бы вы посмели тронуть ее, я бы уже выстрелил!

При виде Жака, появившегося в дверном проеме, сердце Тоски учащенно забилось. Субрэй тоже держал в руке револьвер. Но молодая женщина не пыталась понять, что значит все это безумие, она была просто счастлива. Тот, кого француз назвал Майком, немного поколебался, но, как старый служака, умеющий вовремя признать поражение, выполнил приказ и медленно обернулся. Жак забрал у него револьвер, быстро обыскал и, убедившись, что противник обезврежен, позволил опустить руки.

— Итак, Мортон, решили поохотиться?

Тоска нервно рассмеялась.

— О Жак! Это сумасшедший, да?

— Сумасшедший? Вы слышали, Мортон?

Тот пробормотал что-то невразумительное, а молодая женщина продолжала расспрашивать:

— Должно быть, сбежал из какой-нибудь клиники?

— Дорогая Тоска, позвольте представить вам Майка Мортона, агента разведки Соединенных Штатов Америки.

— Разведки?..

— А с какой стати этот здоровенный болван набросился на нас? — сердито буркнул Санто.

— Ну, дорогой мой… Вот что, Майк, освободите-ка синьору от веревок…

Гигант склонился над пленницей, но, вместо того чтобы развязать узлы, подхватил ее вместе со стулом и швырнул в Жака. Маневр застал француза врасплох — он упал, однако не выпустил из рук револьвера и выстрелил. Лежащие у него на груди Тоска и стул помешали прицелиться, и невредимый Мортон удрал. Вскоре треск мотоцикла убедил всех, что американец больше не жаждет общения. Субрэй с трудом выпрямился, развязал веревки и высвободил Тоску. Молодая женщина плакала, и Жак в утешение нежно обнял ее и поцеловал.

— Субрэй! — завопил Санто.

— О, простите, я совершенно забыл, что она ваша жена.

— Развяжите меня!

— Сначала попросите повежливее, приятель.

— Развяжите!

— И не подумаю.

Взяв Тоску на руки, Жак отнес ее в спальню, уложил на кровать и закрыл дверь, чтобы не слышать доносившиеся из кухни крики Санто.

— Жак, помогите мне подняться… это неприлично — так лежать, когда вы тут…

Субрэй взял ее за руки и так резко потянул к себе, что молодая женщина упала ему на грудь. Он сжал ее в объятиях.

— Тоска, дорогая моя…

— Нет-нет! — отбивалась она. — Вы забыли, что я замужем?

— Это ошибка…

— Неважно… Я синьора Фальеро. Оставьте меня!

— Тоска, я вас люблю сегодня, как любил вчера и как буду любить завтра… Я не отдам вас Санто!

— Слишком поздно, Жак…

— Я никогда не откажусь от вас, Тоска, особенно теперь, когда уверен в вашей любви!

Субрэй снова прижал молодую женщину к себе. И опять она вырвалась.

— Вы с ума сошли! В день моей свадьбы! О Боже мой!..

— Что случилось?

— Мой муж! Я забыла о муже! Что он может подумать!

— Нетрудно догадаться…

— Быстро идите и освободите его! Это… это просто гнусно с моей стороны… Мне… мне стыдно!

— Но я вовсе не хочу освобождать Санто! Иначе он начнет отравлять нам существование…

— Ладно, я пойду сама!

— Это не помешает ему раздумывать над тем, что помешало вам прийти раньше!

— Жак… прошу вас, помогите мне.

— Чтобы я помог вам соединиться со своим соперником? Честное слово, это уж слишком!

— Это не ваш соперник, а мой муж!

Сидя на стуле, к которому он был привязан, Санто исходил бессильной яростью. Как смеет Тоска так себя вести? Они ушли уже добрых десять минут назад, а его оставили связанным в нарушение всех законов морали и справедливости. Санто рисовал в своем воображении самые страшные планы отмщения… Чувство собственного достоинства мешало ему позвать на помощь, но он в конце концов уже решился плюнуть на гордость, как вдруг снова явился Субрэй.

— Простите, старина, мы заставили вас ждать… Но нам надо было так много сказать друг другу…

— Сволочь!

— Ну-ну, Санто… Разве такие речи подходят молодожену?

— Я убью вас, Субрэй!

— Вас повесят, и Тоска станет вдовой! Пожалуй, при таком раскладе я способен воскреснуть вам назло!