Мужчины молча дошли до кабинета капитана. У окна стоял массивный стол, вдоль стен располагались шкафы с бумагами и книгами и стойки с разными видами оружия. Солнечный свет от окна бил в глаза каждому, кто присаживался на стул посетителя по другую сторону стола, мешая смотреть на хозяина кабинета. Табола молча снял с себя амулет искажающий внешность и представился перевертышу настоящим именем и званием.
«Везет же мне здесь на потомков оборотней,» — промелькнула мысль.
— Простите за недоверие, но покажите ваш жетон, — ответил Лудим.
Табола достал небольшой золотой кругляш с изображением оскаленной песьей морды и скрещенных палашей под ней и продемонстрировал капитану. Тот протянул руку и маг спокойно передал его. Он понимал недоверие капитана, сам бы пять раз проверил, что за маг стоит перед ним. Одаренные, они тоже разные бывают…
Табола проследил как перевертыш чертыхнулся и перекинул жетон обратно. Затем потряс обоженной ладонью и уже более приветливо взглянул на мага. Подделать кругляш можно, но в руках удержать его может только тот, кому император отдал его лично. Остальных он обжигает. Такие жетоны различались по рангу, ранг по металлу. Золотой означал высшее доверие императора и императорской семьи.
— Что ж, рад познакомиться. Воды, взвара, чего-нибудь покрепче? — проявил он гостеприимство. — Или сразу к делу?
— Пожалуй, сразу к делу.
— Что ж, тогда я вас внимательно слушаю. Чем может помочь стража Каралата личному имперскому сыскному магу?
— Неужели не догадываетесь?
— Герцогская воровка, — четко обозначил причину появления мага в городе капитан.
— Она.
— В этом городе ее нет.
— С чего вы взяли?
— Я ведь первый месяц тоже искал ее. Хотя, предполагаю, что действовала она не одна. Даже, если воровка обладает мало мальским даром, вынести такую сумму в золоте и камнях, одной женщине не под силу. Да и сам план по-моему был долгосрочным и продумывался не один месяц, если не год, — начал делиться своими измышлениями капитан. — Примечательно, что Старый герцог пытался хранить хищение в тайне от простонародья, но новость об этом уж слишком быстро просочилась и обросла слухами и сказками. Вижу в этом определенную работу профессионала по сплетням. А это тоже, скорее всего, часть плана…
Лудим на протяжении своей речи внимательно следил за Таболой. К последнему предложению тот начал кивать словам капитана. Его посещали те же самые мысли.
— Что ж, я вижу ваша мысль идет по тому же пути, что и моя. Вы, случайно, сыскарем никогда не были? — резко переменил тему маг.
— Отчего ж не был. Был, — успехнулся капитан. — Если хотите, я поведаю свою биографию, но подозреваю, что она вам без надобности.
— Сейчас мне больше интересно, к каким выводам вы еще пришли, интересуясь этим делом, — улыбнулся Табола.
— Надо же, мои мысли были не интересны начальнику Каралатского Сыска. Кстати, почему вы пришли ко мне, а не к нему?
— С ним я знаком, — просто ответил Табола. Он действительно знал начальника Сыска Каралата еще по первым своим шагам на данной стезе. Знал не с лучшей стороны и искренне недолюбливал этого ленивого борова, гордящегося происхождением и только за счет него добившегося «тепленького местечка» начальника, пусть провинциального, но города. В столице Империи он бы и «звезду» в свое распоряжение не получил, кстати, даже в столице Герцогства Асом ему места не нашлось, не то, что в целый Сыск города. Тем более после одной нехорошей истории…
Барон Чендаре ни в грош не ставил человеческую жизнь, если в жилах данного человека не текла кровь высокого рода. Его расследования всегда приводили не к установлению истины, а к удобному решению вопроса для того или иного представителя знати. Закон и правила ведения следствия для Чендаре были наделены гибкостью и множественностью трактовок. Столичные сыскари сами были не худородны, поэтому влияния захудалого баронства Чендаре после скандала хватило только на то, чтобы замять дело и пристроить амбициозного сына без проблеска искры в провинциальный сыск.
— Тогда продолжаю, — понимающе усмехнулся Лудим. — Вам ведь не интересны золото и камни, исчезнувшие из сокровищницы. Вы ищете печать.
Капитан дождался кивка от Таболы.