Болотный колдун

В это время над нами появляется целая стая едва различимых в темном небе ворон. Они каркают, хлопают крыльями, и наша птица вдруг плавно взмывает вверх, делает над нами прощальный круг и, слившись со стаей, исчезает за верхушками елей.

Карканье разом обрывается…

За эти несколько минут лес окутала густая темень. Вокруг так тихо и черно, что и в двух шагах ничего не видно.

– Странно, – медленно говорит Федор, – ворона улетела, и у меня такое чувство, что мы уже пришли.

– Знать бы еще, куда…

Но Федору явно не до шуток. В темноте он обламывает несколько веток и щелкает газовой зажигалкой. Она, ясно, лежала до сих пор в заветном мешочке у пояса. Получается небольшой факел. Горящие иголки потрескивают. Огонь то вспыхивает сильнее, то начинает слабо трепетать, и Федор, держа факел в вытянутой руке, направляется в ту сторону, куда улетели вороны. Едва мы проходим с десяток шагов, как плотная стена леса неожиданно расступается: прямо под ногами – вода! Что это – река, озеро? Что теперь делать?

Свет факела отражается в глади воды, как в черном зеркале. Не сговариваясь, мы наклоняемся – и из глубины на нас смотрят два испуганных и взъерошенных типа – мы сами. Нет ни малейшей ряби. Вода застыла, и воздух вокруг застыл, и само время, кажется, остановилось в этом лесу.

Федор нагибается, шарит рукой по земле и бросает в воду кусочек коры.

– Если речка или ручей – кора поплывет по течению. А если озеро – мы его обойдем.

Щепка, немного покачавшись, замирает.

– Озеро – бодро заключает Федор и идет вправо по самому берегу, внимательно глядя себе под ноги, чтобы не угодить в воду. Я плетусь следом, не спуская глаз с горящих веток в его руке.

Озеро, видимо, очень маленькое, потому, что скоро мы начинаем забирать влево, еще влево, и вдруг Федор чуть не лбом упирается в бревенчатую стену. Он даже ойкает и, чтобы скрыть свое смущение, важно объявляет:

– Вот и жилье, как я и обещал.

На самом деле это скорее похоже на стену бастиона или на мощную деревянную изгородь. Толстенные, руками не обхватишь, бревна высятся сплошным частоколом. Между ними не просунуть и нож, так плотно они подогнаны друг к другу.

– Может, это забор? – предполагаю я. – У дома-то бревна сложены горизонтально

– Хорош заборчик, – Федор отправляется вдоль него искать вход.

– Стой! – окликаю я.– Не нравится мне эта избушка. Давай переждем в лесу до утра. Неизвестно, как нас здесь встретят – какой нормальный человек бродит в лесу в такую пору?

Говоря так, я все же тащусь следом, глядя на силуэт Федора, выхваченный из темноты языками огня.

Факел уже догорает, и свет его пляшет, отбрасывая на частокол наши длинные нелепые тени. Внезапно споткнувшись о корень, я чуть не падаю, едва удержавшись на четвереньках. Встаю, отряхиваюсь, страшно ругаясь шепотом, и вдруг понимаю, что не вижу впереди огня. Полная темнота. Кидаюсь вперед – наверное, Федор свернул за угол, – но никого нет. Исчез!

Я стою, держась руками за стену, а со всех сторон наползает плотная душная ночь. Ни ветерка. Ни кузнечика или хотя бы вороны. Вообще ничего, кроме деревянной стены, к которой я изо всех сил прилипаю спиной, как бы стараясь вжаться в нее и спрятаться от невидимой опасности.

– Федор! – шепотом кричу я, и вдруг бревно, на которое я опираюсь, мгновенно откидывается. Слабо охнув, падаю навзничь, в образовавшийся проем. Наверняка, я бы разбил затылок, но чьи-то цепкие руки подхватывают меня под мышки, затыкают рот, на голову натягивают какой-то колпак и тащат, как мешок, по ступенькам вниз.

И все без единого звука. На ходу мне больно скручивают веревкой руки и сильно толкают в спину. Кубарем, пролетев через несколько ступенек, я приземляюсь на земляном полу, едва не сломав себе шею…

Резкая боль пронизывает все тело. Она, словно раскаленная пружина, то скручивается где-то между лопатками, то снова распрямляется, и тогда я не могу сдержать стоны. Хотя звуки эти скорее похожи на мычание – во рту у меня торчит грубая тряпка, обдирающая язык и небо. Руки, скрученные за спиной, совсем затекли и одеревенели. Дышать почти нечем, так как на голове по-прежнему сидит узкий плотный мешок, который я безуспешно пытаюсь скинуть, мотая и дергая головой. Земляной пол очень холодный. Кажется, меня бросили в погреб. Интересно, как здесь отнеслись к Федору? Вместе в этой клетке было бы веселее. А вороны-то, конечно, и след простыл. Улетела со своими подружками, только ее и видели…

В этом месте мрачный ход моих мыслей внезапно прерывается. Я чувствую, как рядом кто-то сопит и возится. От страха я цепенею: а вдруг – медведь?!

Мне почему-то живо вспоминается когда-то прочитанная книга о средневековье. Тогда очень любили бросать пленников на съедение диким зверям.

Возня под боком у меня усиливается. Все отчетливее слышно тяжелое сопение. Собрав остатки сил, я несколько раз перекатываюсь по полу, подальше от опасного соседства, пока не натыкаюсь на дощатую стену. Точно погреб! Пропал! Сожрет косолапый и не подавится! Где же Федор?!