Болотный край (СИ)

Вот уже третий день псины держат нас буквально в осаде. Если раньше они приходили только с наступлением темноты, то позавчера они остались под стенами и днём. Уходить не собирались, хотя было хорошо видно, что дневной свет доставляет им изрядный дискомфорт, слепит, ослабляет нюх. Ещё до всех нас дошло, что эти звери точно не имеют отношения к земным питомцам, перенесённых вместе с людьми и домами. Слишком они похожи друг на друга и их много. Не поверю, что где-то в городе был огромный собачий питомник, где содержались не меньше сотни взрослых агрессивных псов. Так что, эти животные — местные.

Щёлк!

Сосед успел перезарядиться и ещё раз выстрелить. Увы, но даже не поцарапал никого, болт бессильно царапнул по камню и скрылся в травяном ковре.

«Чёрт, и вот зачем я тратил искры? Чтобы стрелы вот так бездарно терялись?», — с досадой подумал я.

Во-первых — нам повезло с местом: благодаря огромному количеству автомобилей у наших мастеров-оружейников было вдосталь материала. Во-вторых — нужно сказать спасибо Платону. Это благодаря его знаниям получилось соорудить удобные арбалеты. Парень подсказал, как и из чего сделать спусковой механизм со стопором для стрелы. У всех остальных знания были только из фильмов и игр. И в-третьих — у нас был я, вернее мои укрепляющие искры. Немалое количество народа и инструменты помогли за день сделать четыре простейших арбалета и несколько десятков стрел к ним. И ещё один арбалет был готов сегодня до полудня.

Бамц!

От мыслей отвлёк громкий звук, что-то среднее между мощным хлопком и ударом. При виде кровавых ошмётков, разбросанных по большой площади, я понял, что случилось. Кто-то из арбалетчиков использовал усиленную стрелу. Лиза сделала таких пять штук. Одну использовали в самом начале, проверив её эффективность. И вот сейчас кто-то шарахнул второй такой по псам. Энергии удара болта по зверю, увеличенной в несколько раз даром девушки, хватило на то, чтобы разнести того в фарш.

— Это кто там такой умный? — раздался яростный рёв Ивана. — Витя, ты?

Один из арбалетчиков непроизвольно съёжился. Кажется, нашёлся меткий стрелок и любитель разбазаривать ценное общественное добро.

— Я стрелу перепутал, дядь Вань. Случайно вышло, клянусь, — торопливо произнёс он.

— Ты мне ещё пионерским галстуком поклянись тут. Сегодня вечером в наряд на сортиры идёшь.

— Вот же… — сквозь зубы ругнулся свежесостоявшийся ассенизатор. В лагере было два общественных туалета, для мужчин и женщин. Каждый из них вечером очищался, благо, что всё падало в непромокаемые толстые мешки, уложенные в бочки, поставленые под «очко». А те потом относились дежурными на несколько сотен метров от лагеря. Сейчас, правда, с приходом собак, мешки пока что складывали у баррикады подальше от спальных мест и склада с продуктами.

Собаки отступили на третий день, потеряв две трети стаи мёртвыми. Среди убежавших животных не было ни одного целого. Но и с тяжёлыми ранами никто не ушёл, таких добивали мы или те сдыхали недалеко от лагеря, найдя силы отползти от баррикады на несколько сотен метров.

Вечером того дня, когда собаки ушли, состоялось совещание. И первой была поднята тема ухода с болота.

— Торчать здесь не имеет смысла. На припасах с руин мы протянем несколько месяцев, а потом начнём умирать от голода или превратимся в каннибалов, — произнёс хмурый Иван. — Нужно искать путь подальше от болота и тумана. Такие места должны быть. Женя.

— Что? — откликнулся я, когда его взгляд остановился на мне.

— Ты своего странного знакомого видел ещё раз?

— Не видел с момента, как он привёл меня сюда.

— Жаль, его знания местности нам бы пригодились, — вздохнул он.

— Пусть найдёт его, походит по болоту. Записку, что ли ему оставит, — предложил Кирилл Сесгин.

— Кто? Женёк? — зло посмотрел на него Иван. — А почему бы не тебя туда отправить, всё равно ты не умеешь ни обогреватели делать, ни укреплять оружие.

— И что? Теперь его в жопу целовать? — набычился тот.

— Вообще-то, я тут сижу и всё слышу, — влез я в разговор, ход которого мне не понравился сразу. Последние слова решил адресовать Сесгину, который мне сразу не понравился. Тот, как говаривал старший брат из «Брата»: слащавый какой-то, весь такой… одним словом — румын. Режиссёр за кадром оставил слово, что так и напрашивалось после подобного описания: — п***р. Вот таким гомосеком мне и показался Сесгин, только не физиологически, а по характеру. Скользкий тип, улыбающийся по-змеиному, с холодком в глазах и завистью ко всем, кто выше его, моложе, сильнее, богаче и так далее. Я уже с ним дважды сходился в споре и один раз чуть до драки не дошло. — Нужно будет, то поцелуешь.

— Да я с тобой знаешь, что сделаю? — поднялся тот со своего места.

Я немедленно последовал его примеру и уже мысленно видел, как пробиваю этому мудаку прямым в нос. И одновременно точно знал, что до такого не дойдёт. Успеют встать между нами… этот хорёк знает, когда можно показать гонор и делает подобное только при свидетелях. Причём таких, которые или нейтральны или на его стороне.

— Успокоились! Замолчали оба!