Болотный край (СИ)

Как позже оказалось, неизвестные приплыли к нам из поселения, откуда я забрал знахарку полторы недели назад. Буквально на второй день к ним наведался отряд орков. От него удалось отбиться, но всем стало ясно, что нападения будут только учащаться, раз людоеды узнали дорожку к людям. И тогда аборигены решили направиться за помощью к нам. Немалую роль в этом сыграло наше поведение при освобождении пленных от орков и рассказов землян, которые ушли с нами. В их глазах мы предстали силой, которая в этих краях никому не по зубам. А ещё у нас не было деления на благородных, касты с рабством и взаимоотношений, исходящих из них. Без споров не обошлось, но наличие отрядов людоедов под боком не располагало к их продолжительности. Может быть, вернись в поселение отряд, что ушёл на болото, и люди решили бы дать отпор оркам. Но от тех не было ни слуху, ни духу.

На первое время гостям отвели кусочек территории на чистом от деревьев участке. Внутрь посёлка никто и не подумал их пускать. Всего к нам пришли сорок восемь человек. Из них шестнадцать мужчин. А если считать и подростков четырнадцати-пятнадцати лет, которые у местных считаются за полноценных работников и кормильцев, то двадцать девять. Женщин ровно десять, остальные старики да бабки, но достаточно крепкие. И всего лишь пять детей. Остальные погибли во время того злосчастного нападения людоедов. Многие вместе со своими матерями, которые отчаянно пытались защитить их. Кто-то убежал в лес, но назад не вернулся. Не то стал добычей хищников, не то попал в лапы других отрядов орков. В общем, у нас под боком оказалась группа аборигенов с сильным перекосом полов. В первую очередь именно поэтому совет решил не пускать чужаков за частокол. Никто не верил, что местные мужики не станут зажимать наших женщин и девочек в тёмных углах. А то ведь у них это вполне в норме, если верить словам Наумовой. Женщины без семьи, точнее без мужа или братьев, отца или хотя бы дяди, которые являются их защитниками, считаются общими и находятся на низшей ступени. Боюсь представить, что вынесли наши землянки в обществе аборигенов. А спрашивать — только бередить их душевные раны.

— Они просят инструмент, еду хотя бы на первое время и защиту, — произнёс Колокольцев на совещании, собранном после того, как гостям выделили кусок земли и те там стали обустраиваться. — Что думаете?

— А они нам что? — поинтересовалась Клавдия.

— Готовы помогать во всём и вместе с нами сражаться, если мы дадим им оружие. Но просят дать им время, чтобы могли построить хоть какое-то жильё.

— Ну-ну, — покачал головой Сергеев. — Хотят они очень много. Ещё и свалят сразу, как получат от нас топоры и пилы.

— И бросят своих женщин и детей? — усомнилась Клавдия.

— Там мало кто сохранил семью. Много мужчин остались одни. И им ничего не помешает в подходящий момент удрать, забрав наш инструмент, — ответил ей Колокольцев. — Жень, ты что скажешь?

— Ничего, — пожал я плечами. — Я в этом не разбираюсь, поэтому советов давать не стану. Вы уж тут сами как-нибудь. Хотя… хотя могу предложить давать им инструмент только на день, а к темноте должны вернуть назад всё, что получили утром.

— Дельное предложение, — кивнул мне Колокольцев, — так и сделаем.

— А я предложу вот что, — подал голос Василь Старцев, бывший правой рукой Юрия Ивановича. — Пусть часть их мужиков строят своим хижины, а часть помогают нам возводить частокол, заготавливать дрова и копать ямы. Или на хрен пошли.

— Тоже согласен, — после секундной задержки кивнул глава нашего посёлка.

Когда всё было оговорено, решение окончательно принято и пришло время расходиться, Колокольцев посмотрел на меня и тоном Броневого произнёс:

— Женя, а тебя я попрошу остаться.

— Хм? — я вопросительно посмотрел на него.

— Остальные в курсе. Это ты у нас всё по полям и лесам носишься, как наскипидаренный.

Когда все ушли, и мы с ним остались в комнате вдвоём, Колокольцев подошёл к большому шкафу, сколоченному из досок в два слоя — вдоль и поперёк. Судя по шляпкам гвоздей, их на данный образчик мебели не пожалели. Да и древесина тёмная, как у дуба. Из шкафа Юрий Иванович достал ружьё и револьвер с длинным стволом. Оружие он положил на стол передо мной.

— Выглядят необычно. И… как-то свеженько, что ли, — прокомментировал я внешний вид предметов. Тут меня осенило. — Самоделки?

— Они самые. Тебе нужно их как следует укрепить.

Я взял в руки револьвер и принялся его крутить так и эдак. Ствол был длинным, сантиметров пятнадцать с тонкими не больше двух миллиметров стенками. Судя по штифту под ним за предохранительной скобой — он откидной. Барабан с глубокими прорезями на стенках. Перед курком в верхней части защёлка, видимо для того, чтобы откидывать. Мушка и целик расположены только на стволе. Зазор между барабаном и стволом едва заметен: видна буквально трещина толщиной в паутинку. И то если приглядеться.

— Не клинит при такой-то подгонке?

— Пока патронами не проверяли, тебя ждали, — ответил Колокольцев.