Большая Гонка

— Какого гринго, и откуда ты знаешь Мендосу? — тут же сориентировался Альфонсо, откладывая в сторону винтовку и присаживаясь на корточки возле испуганного индейца.

— Нет, нет, нет! Моя ничего не знает, моя не понимает испанский. — Тут же залепетал испуганный донельзя проводник.

— Резко позабыл все слова, которые только что лепетал? Так откуда ты знаешь Мендосу, и что за гринго тебя уговаривал?

— Нет, сеньор, нет, они страшные люди, они убьют мою семью, скажи я вам хоть слово!

— Теперь-то тебе, что бояться? Все равно же мы отсюда не выберемся, неужели непонятно. Но если ты скажешь кто это был, Джо свяжется по радио и за нас, и за тебя отомстят. Ну, кто там кого предупреждал?

— Я ничего не знаю. — Попробовал был отказаться индеец.

— Тогда зачем ты мне здесь нужен? — Воскликнул Альфонсо хватая тщедушного человечка за ворот его одеяния и выдергивая вверх. — Иди к своим дружкам. Она тебя пожалеют!

— Нет, не надо сеньор, они убьют меня, я хочу жить!

— Говори! Кто?

— Дня за два до вашего появления в Явисе, приходил гринго, и предлагал десять тысяч долларов тому, кто возьмется проводить зеленый грузовик до плантации сеньора Мендосы. Он показывал фотографию вашего грузовика. А сеньора Мендосу знает вся Явиса, он часто приезжает в город чтобы попить пивка в нашем баре. У него в городе живет тесть сеньор Альваро-толстый.

— Так ты, скотина, специально завел нас сюда в засаду.

— Простите, сеньор Альфонсо, я думал, вы сразу сдадитесь и согласитесь на выкуп, и тогда ничего подобного бы не произошло. Ой! Не надо меня бить, я старый больной человек, у меня большая семья, кто накормит моих детей.

Послышался неприятный звук, и индеец затих, уткнувшись головой себе в грудь. Все было понятно, кому-то понадобились наши тушки, и нас просто на просто заказали. Вряд ли именно из-за броневика, хотя и он будет неплохим призом, когда с нами разделаются. А то, что рано или поздно это произойдет, сомнений не вызывало. Кто именно из нас перешел дорогу тому гринго, было не ясно. Зато было понятно, что живыми нам отсюда не выбраться. Значит такая судьба. Рассуждать было некогда, и мы продолжили войну. Возможности выбраться из броневика, чтобы попытаться зацепить трос лебедки, хоть за какой-нибудь якорь, не было. Бандиты, может не слишком старались попасть именно в нас или в грузовик, но зато простреливали все вокруг. Стоило только показать свое желание выбраться из машины, как моментально там начинали все простреливать. Похоже бандиты надеялись на то, что рано или поздно у нас закончатся патроны, и тогда они возьмут нас тепленькими и без особых потерь.

В какой-то момент, над нами вновь появился вертолет. Правда на этот раз он не прятался за деревьями, а завис в зоне видимости, хотя и не прямо над нами, а чуть в стороне. И было видно, что что сидящий в кабине человек, снимает на кинокамеру, происходящее внизу. Причем мы мы выступали похоже в роле главных героев. Это было вообще за гранью наглости, мало того, что организаторы, не обеспечили безопасного проезда, так еще и ведут кинохронику текуших событий, явно показывая тем самым кто именно замешан в нападении. Впрочем если нас не собираются оставлять в живых, то становится сразу же понятна такое положение дел.

Правда долго вести киносъемку, оператору не удалось, потому что меткий выстрел дель Плата, поставил точку не его кинохрониках, заставив выпустить из рук кинокамеру, и с криком полететь вслед за нею вниз. А мгновением позже раздался очень сильный взрыв, при этом мне почему-то показалось, что он шел не снаружи, а изнутри нашего грузовика. Меня что-то сильно ударило снизу по ногам, и подбросило высоко вверх. Успев заметить вырывающееся из корпуса грузовика сильное буквально ослепившее меня пламя, я инстинктивно зажмурился и почти сразу же, почувствовал сильный удар, как мне показалось о землю, и потерял сознание.

* * *

— Это, даже к лучшему, — произнес Роберто, затягиваясь сигарой, услышав рассказ Фирюзы, о том, что Матео заметил их в городе, выходящими из подъезда, и собрав вещи ушел из ее жизни. — Не люблю все эти семейные разборки до ужаса.

— И, что же мне теперь делать?

— А, разве мы не решили это?

— Но, ты же говорил, что у тебя принципы.

— Они и сейчас имеют место, но ты уже вроде бы достаточно свободная женщина. Поэтому о предложении, речь пока не идет, но я буду рад видеть тебя в своем доме. Такой ответ тебя устраивает.

— Что значит — пока?

— Тебе еще предстоит бракоразводный процесс, а это дело не быстрое, поэтому, давай отложим все это до его окончания. Не могу я переступить через свои принципы. Но я думаю, это рано или поздно изменится. Пока же считай себя здесь хозяйкой. Когда все закончится будем говорить о твоем новом статусе. Кстати, я по твоей просьбе навел справки.

— Ты, о чем?

— Ты же спрашивала куда можно пристроить перстень. Вот о нем.

— И как?

— В общем есть один коллекционер. Правда он хотел бы остаться безымянным, но в принципе, это нормальная практика, многие не желают светить свое имя, так вот он готов купить его у тебя.