Большая Гонка

При этом, меня никто не выгонял из племени. Если бы я выразил желание остаться здесь, мне с радостью выделили бы место, где можно было бы поставить дом, завести семью, и стать одним из них. Но это не было интересно уже мне. Оказалось, местные охотники хоть и утверждали, что не допускают излишнего общения с внешним миром, но стоило мне только исполнить свои обязательства перед племенем и приготовиться покинуть его, как сразу же у одного из охотников, нашлась подробная карта этих мест, в которой он разбирался лучше меня. И после того, как я ткнул пальцем в Пуэрто Обальдия, небольшой городок на побережье Карибского моря, где имелась взлетно-посадочная полоса местного аэропорта, никаких возражений не последовало. Мне вернули всю мою одежду, которая до этого момента, хранилась в доме вождя племени, и мы, довольно быстро собравшись в дорогу, вышли из деревни. До указанного мною поселка, по словам моего охотника-проводника, было не больше половины дня пути.

* * *

День, не задался. Во-первых, пришлось идти пешком от самого отеля, до мечети. И хотя отель находился буквально в четырехстах шагах от главной достопримечательности большого черного куба расположенного в центре площади, поневоле пришлось выполнить все то, о чем Фирюзу, предупреждали заранее. То есть и вознести молитву, несколько раз прочтя ракаты намаза, и обойти по кругу Каабу, попытавшись дотронуться до святыни мусульман, опрокинуть на себя ковш воды, из колодца Замзам, и выпить воды из этого колодца, сотворенного по преданию самим ангелом, и даже сделать забег вокруг священных холмов. Правда последние находятся уже не на открытом пространстве, а в огромном помещении, в котором работают кондиционеры, но неубывающая многотысячная толпа людей сводят почти на нет все потуги современной техники. И в галерее, по которой пришлось побегать, довольно душно. Да и ароматы вспотевших людей, тоже не добавляют настроения, особенно когда их больше сотни одновременно.

Еще худшим стало то, что выбравшись из толпы, Фирюза, окунулась под испепеляющие лучи полуденного солнца, и моментально взмокла, и предстать в таком виде перед лицом священнослужителей, было бы верхом неучтивости. Но деваться было некуда, и пришлось идти дальше. Правда в общественных туалетах, расположенных буквально в двух шагах от того места, ей удалось переодеться в свежие одеяния, купленные у входа в одной из многочисленных лавочек. Конечно обошлось все это чересчур дорого, выбора не оставалось. За фактически одноразовое одеяние из самой дешевой ткани, пришлось заплатить как за модельное платье от одного из лучших портных.

И вот наконец, она оказалась в приемной, где хоть и был относительно свежий воздух и довольно прохладно, но не было ни единого стула, или хотя бы какого-то выступа у находящихся здесь колон, чтобы, хоть на минуточку присесть. А руководство мечети, будто бы издеваясь над бедной женщиной, продержало ее в приемной целых полчаса.

Но наконец, ожидание завершилось, хотя к этому моменту, Фирюза чувствовала в себе такую ярость, что готова была разорвать всех на свете муфтиев и имамов на мелкие кусочки. И едва сумела пересилить себя и погасить свое негодование перед входом в священные покои.

Правда здесь все оказалось очень просто. Фирюзе вручили очередной фирман, на котором было что-то начертано арабской вязью поздравили с тем, что с этого момента, она является наследницей рода-Караханидов, и уже собирались попрощаться, как она, видя, что на этом все вот-вот завершится чуть ли не взорвалась, от негодования.

— И это все? — Изумленно воскликнула она.

— Да, а что вы еще хотели?

— Как, что? А, перстень? Ведь я же сейчас последний Караханид, разве для вступления в титул не положено иметь перстень рода?

— Извините, госпожа Каримходжаева, но вы не последний Караханид. Тут вы несколько ошибаетесь. Титул Караханидов, по законам ислама, может носить только мужчина. Вы же являетесь всего лишь, наследницей титула. Это означает, что первый мужчина вышедший из ваших чресл и станет наследником рода. Именно ваш сын и никто другой. Если же это будет девочка, то звание наследницы переходит на нее. Другими словами, кровь рода останется в самом роду, но наследником, может считаться только мужчина. И именно он и будет иметь право на ношение перстня.

— У меня нет детей.

— Ну когда-нибудь они же появятся. Если же нет, то мы обратимся, к более дальней родне, но в любом случае, роду Караханидов угаснуть не дадут. Но если сын все же появится, достижении им совершеннолетия, ему и будет присвоен официальный титул. Хотя и до совершеннолетия, он вправе носить приставку к своему имени.

— Но как же так? Я рассчитывала на…

— На продажу перстня? Мы знаем об этом, и это тоже одна из причин того, что вам он не достанется. Кстати, ваш спутник, уже задержан, и выдворен за пределы города. Боюсь, вам не придется увидеть его вновь. Странные люди, прекрасно знают, что сюда запрещен вход не мусульманину, и тем не менее так и стараются пролезть через любые дыры.

— Как не мусульманину. Он то уж точно мусульманин, я сама видела.