Большая игра

– Что очко взыграло? Вину, какую за собой чувствуешь? – ласково поинтересовался Шергин. – Если это так, ты покайся, легче станет.

– Ни чего я не чувствую! – закричал Витёк, но на всякий случай отодвинулся подальше от Серёги. – А знаю одно, просто так менты по ночам в квартиру не вломятся. Небось, дело, какое пришить хотите!

– Ну, зачем так грубо говоришь, – картинно всплеснул я руками. – Ничего мы тебе шить не будем. Только скажи, зачем ты Зинку убил?

Вопрос этот Витька не удивил, он лишь грустно усмехнувшись, сказал:

– Я ж говорил, шьёте! Плевать я хотел на эту х..соску.

От этих слов меня озарило, и я, рассмеявшись, спросил:

– У тебя там, на стройке не встал?

Вообще-то я медленно соображаю, а тут непонятно как это у меня с языка слетело. Реакция Витька была молниеносна, как вспышка.

– Тварь подколодная! – завизжал он. – Эта сука сказала, что ещё никогда такого маленького стручка не видела! Ещё ржала как лошадь, мразь!

– И за это ты её ножом потыкал? – спросил я.

– А вы докажите! – орал Витёк.

– Докажем, – пообещал я. – Всё докажем.

Опергруппа, которую мы вызвали, изъяла свитер со следами крови и нож.

***

Поспать мне в эту ночь почти не удалось. Собственно даже сном это назвать нельзя. Снились обрывки допросов Колымы, Манюни, Манька. Однако утром я был бодрым и полным сил. Придя на работу, первым делом поднял к себе из камеры Витька.

– Ну чего тебе ещё от меня нужно? Я же сознался во всём? – заныл он, едва сел на стул. – Всё же рассказал!

– Согласен, – кивнул я. – Но сейчас расскажи, как на пустыре за старым аэропортом ты убил гражданку Тимофееву.

– Какую ещё Тимофееву?!

– В миру более известную как Рамона. Грубиянка она знатная, лично был знаком с покойницей. Нахамила тебе что ли?

– На х.. послала. Я её весь день поил, а она сучка за базаром не следит.

Витёк опомнился, а потом махнул рукой:

– А семь бед один ответ! Давай бумагу, явку с повинной писать буду. А эта старая сволочь Рамона, смерть свою заслужила. Ещё о ком спрашивать будешь?

– Буду, – кивнул я.

Перед обедом Минвалиев вызвал меня к себе.

– Ну, Гоша ты и завернул комбинацию! – воскликнул он, потирая руки. – Два висяка за какие-то три часа раскрыл.

– Что тут скажешь, талантлив, – скромно заметил я.

– Ну, ты нахал! – хохотнул Мина. – Если нет горящих материалов, иди, отдыхай. Заслужил!

– Далеко собрался? – спросил меня Шергин, встретив у отдела.

– Мина дал мне выходной.

– На пенсии отдохнём, – рассмеялся Серёга. – Мне за раскрытие убийства выговор снимают, так что скоро капитана получу. С меня простава, пошли!

– Хорошо, – кивнул я. – Только с начала машину в гараж поставлю.

До шести вечера мы пили водку с Шергиным, в его опорном пункте, а потом я отправился домой.

«Приму душ, и завалюсь спать», – решил я.

Сидя на краю ванной, я смотрел на поверхность воды. Струя из крана упруго врезалась в воду, а на поверхности воды колебалось моё отражение. На секунду я закрыл глаза, и когда открыл их, страх клещами сжал моё сердце. С поверхности воды на меня смотрела мерзкая физиономия какого-то старикашки.

«Это ещё кто такой?!» – вздрогнул я.

Я открыл рот, и противный старикашка разинул свою беззубую пасть.

– Это что я что ли?! – покрываясь холодным потом, завопил я.

За спиной у меня раздался скрипучий смех.

Глава 5

За моей спиной послышался скрипучий смех, потом хриплый голос поинтересовался:

– Что любуешься собой?

Я резко обернулся. Предо мной стоял высокий, худой старик. Яйцевидный, коричневый череп его, по бокам обрамляли жидкие, пегие волосы. Чресла старца обёрнуты в козлиную шкуру, такую же грязную, как и его волосы. А глаза! Большие, коричневые, с бархатными, длинными ресницами. Где я видел эти глаза?! Оглядев старика с головы до ног, я спросил:

– Где твои красивые волосы Корей?

Снова скрипуче рассмеялся старик, но вскоре закашлялся, а отдышавшись, уныло произнёс:

– Мои волосы остались там же, где и твои зубы Иексей, в этой проклятой пустыне!

– Как же мы постарели! – вздохнул я.

– Гы, гы, – осклабил свой беззубый рот мой товарищ, – а ты как хотел?! Молодым всегда быть? Умерла в пустыне наша молодость, и теперь мы глубокие старики. Сколько лет водит нас Моисей по этим камням! Подумать страшно!

– Всё это так, – согласился я. – Но давай займёмся делом. Не забывай, зачем мы пришли в крепость Нехеб.

За те несколько десятков лет, что скитаемся мы по пустыне, Моисей неизменно делал стоянки так, что бы до египетских крепостей было не больше дневного перехода. Основав становище, он отправлял караван под охраной людей из колена левитова за провизией. Вот и сейчас мы прибыли в крепость Нехеб за зерном и хлебом.

– Что за жизнь у нас? За что Моисей привёл нас в пустыню?! – горестно вздыхал Корей, когда мы возвращались обратно.

В последнее время он часто заводил подобные разговоры, и они уже изрядно надоели мне. Я молчал, а товарищ мой и не требовал ответа. Однако вскоре прискучило ему говорить с самим собой, и он возопил:

– Моисей обещал нам землю обетованную! Скажи Иексей те пески и камни, где мы прозябаем, и есть та земля?!