Большая игра

— Тогда они убьют меня! — прокричал я. Пока мы говорили, я снял лук и колчан, расстегнул камуфляж и стряхнул его на землю. Потом снял куртку и, перед тем как тоже бросить ее, вынул из кармана коробку со спичками.

— Ты им не нужен, — ответил президент. — Как только они поймают меня, то о тебе и думать забудут.

— Они вас не поймают! — прокричал я, пряча спички в карман толстовки. — Я им не позволю! — Я опустился на корточки, достал нож и стал разрезать камуфляжную сетку на полоски, чтобы связать их в веревки. — Снимайте пиджак.

— Мне это совсем не нравится! — прокричал мне на ухо президент.

— Доверьтесь мне. Я отсюда первый раз прыгал, когда мне было пять. — Я взял первую веревку и обвязал ее вокруг пояса президента, туго затянув узел.

— Правда? — ошарашенно спросил президент.

— В пять лет я прыгал вместе с папой, а потом много раз сам. — Я надежно обвязал себя второй веревкой. — Снимайте уже свой пиджак.

— Много раз, говоришь?

— Ну, вообще-то два. Но я точно знаю, что это не опасно, при мне тут куча народу прыгала. Мы все прыгаем с этого водопада в пять лет.

— Да что вы тут все, не в своем уме?

— Нет. Я же говорил, что у нас надо быть сильным.

— Это точно.

Я взял третью веревку, сделал петлю и закрепил ее на той, которой был обмотан президент, пропустив для верности новую веревку под поясом его брюк.

— Когда мы с папой прыгали, — объяснил я, — мы тоже обматывались, чтобы не расцепиться.

Другой конец веревки я надежно привязал к своей и добавил:

— Снимайте пиджак, он вам будет мешать.

Президент сглотнул ком и посмотрел мне прямо в глаза:

— Раз уж ты смог прыгнуть в пять…

Я вложил нож в футляр на поясе и застегнул его на кнопку, а потом проверил спички в кармане на молнии. Затем я взял в руки колчан и стрелы. Теперь у меня было все, без чего не выжить.

— Нет, ты действительно прыгал здесь в пять лет? — спросил президент, сняв пиджак и бросив его в озеро, чтобы никто не нашел.

— Да, правда. А теперь… Погнали!

Выкрикнув это, я столкнул президента с обрыва и бросился следом.

В глубине

Соединявшая нас с президентом веревка туго натянулась, и мы падали все ниже и ниже. Вокруг меня яростно носился ледяной ветер, он бил в ноздри и приоткрытый рот, до краев наполнял легкие морозным воздухом, и казалось, что они сейчас взорвутся. Брызги водопада окружали нас дождевой пеленой, от шума ветра и воды заложило уши. Но не прошло и секунды, как я врезался в озеро.

От удара о его гладь в голове будто снаряд разорвался. Я ушел под воду и начал тонуть. Мощь водопада давила на меня, и я все глубже опускался в холодное темное озеро, теряясь в пространстве. Я уже не мог определить, где верх, а где низ. Президента отнесло в другую сторону, и веревка крепко сдавила пояс. Грудь распирало от сильного желания глотнуть воздух. Надо было выбираться на поверхность, но я не представлял, в какую сторону плыть. Я начал в панике дрыгать ногами, но джинсы и ботинки потяжелели от воды, и тут я понял, что совершил ошибку. Зря мы прыгнули. Теперь нас ждет гибель в глубине озера, мы утонем, раздавленные каскадом воды.

Пойманный среди скал в круговорот пузырей и подводных течений, я завертелся, пытаясь понять, где берег. Когда я стал подниматься, как мне показалось, на поверхность, лук ударился о камни у меня за спиной и застрял. К горлу подступил смертельный страх. Нужно было скорее высвободиться.

Я постарался занырнуть под лук и стал извиваться, чтобы расшатать его. Наконец лук поддался, но обрушивающаяся на меня вода неодолимо потянула на дно.

В груди нестерпимо жгло. В легких не осталось воздуха, а в голове потемнело. Я думал только о накки, который поджидал меня в глубине озера, смотрел из засады своими выпученными желтыми глазами. Мне представлялось, что он обовьет щупальцами мои ноги и потащат в свое логово. Мне снова было пять лет, я снова боялся чудища из озера и снова в панике колотил ногами. Я хотел открыть рот, втянуть воздух, но воздуха тут не было. Страх обволакивал меня, шептал мне, что надо вдохнуть, что надо разжать рот. Но я знал, что, как только поддамся ему, вода попадет в легкие и всему придет конец. Случится то, чего я боялся, когда в первый раз прыгал с отцом: накки схватит меня, и я умру.

В схватке с мощным потоком воды я не заметил, как веревка, которой я был обвязан, снова натянулась. В руках и ногах уже не осталось сил бороться, и я смирился со смертью, не чувствуя, что мое тело движется к поверхности.

Я поднимался. Все выше и выше. Пузырьки облепляли тело.

Это мой папа. Он вытаскивал меня. Иначе и быть не могло. Папа, самый сильный. Папа, победивший медведя. Папа, поднявший меня из воды, когда я чуть не утонул в пять лет. Папа снова спасал меня, тащил на поверхность, чтобы отвести домой, к маме.

Вот его руки ухватили меня за капюшон толстовки и тянут из воды, наверх.

Вынырнув, я шумно вдохнул и, широко открыв рот, стал жадно заглатывал воздух. Было легко и радостно от того, что я могу дышать.

— Папа! — позвал я и огляделся. Голова кружилась, и я не до конца понимал, что происходит.

— Пап!

— Это всего лишь я, Оскари.