«Будущее американской модели капитализма зависит, прежде всего, от того, что случится на Ближнем Востоке. Если, боже сохрани, по всему Ближнему Востоку распространится революция, то это может оказать такое влияние на движение нефти, что это коренным образом изменит отношение к индивидуальному потреблению… Это коснется не только американцев, но и людей других стран мира, и особенно, наверно, китайцев. Но, в принципе, это затронет все страны…»[313]
Проблема в том, что американцы одни. И остановить их, спасти могут только они сами.
«Чего вы хотите? Чтобы мы создали биполярный мир? Это академическая критика… а) мы бы не смогли сделать этого, даже если бы захотели; б) мы не должны делать этого, мы не собираемся делать это ценой возвращения советского коммунистического режима в России и, соответственно, биполярного мира»[314]
.Это весьма характерная реакция одного из столпов бушевского неоконсерватизма Билла Кристалла на замечание о том, что биполярный мир был стабильнее и безопаснее однополярного.
«Америка хуже Англии, Англия хуже Советского Союза, а Советы хуже обеих! Но сейчас Америка является воплощением всей мерзости»[315]
.Это аятолла Хомейни. Чувствуется — большой друг Советского Союза. Так вот именно от Ирана, и конкретно от вождя исламской революции, который не мог не приветствовать развал советской системы, исходил один из первых сигналов тревоги. В январе 1986 года он пишет письмо молодому реформатору Михаилу Горбачеву.
«Надеюсь, что СССР, в связи с начинающимися реформами, не окажется пленником Запада»[316]
.«Последствия холодной войны ставят перед Западом повестку дня, которая ошеломляет. Ее суть: обеспечить, чтобы коллапс Советского Союза стал и прочным концом Российской империи»[317]
.Открытая Россия.
«Если бы русские знали свою силу, никто бы не мог соперничать с ними, а их соседи не имели бы покоя от них. Но я думаю, что не такова Божья воля: я могу сравнить русских с молодым конем, который не знает своей силы и позволяет малому ребенку управлять собою и вести себя на уздечке, несмотря на свою великую силу; а ведь если бы этот конь сознавал ее, то с ним не справился бы ни ребенок, ни взрослый человек»[318]
.