Большая игра Слепого

– Сказали, что здесь кран надо отремонтировать. А ты чего лезешь? Ты вообще кто такой? – словно на провинившегося школьника закричал злой сантехник.

– Я Василий Антонович Скуратович и прошу мне не «тыкать», – возмутился старый хранитель.

– Ну и что с того, что ты Скуратович? Мне один хрен, Скуратович ты или Ельцин, мне на всех вас начхать. Ходят тут, работать мешают. Ну-ка, посторонись, пусти меня к умывальнику!

Мужчина в спецовке сильным движением левой руки прижал старика к стене и вдруг, заглянув ему в глаза, как-то странно подмигнул.

– Оставьте меня, оставьте! Руки! – воскликнул старик. – Оставьте меня.., оставьте меня, – еще шептали губы, когда тяжелый газовый ключ трижды обрушился на голову старика, проламывая череп.

Убийца подхватил Скуратовича подмышки и быстро заволок в дальнюю кабинку.

– Ну, вот и ладненько, – пробормотал мужчина, прикладывая палец к артерии на шее – пульс не прослушивался. – Вот и все, – убийца сглотнул слюну, вытер о куртку Василия Антоновича окровавленный ключ, затем, подойдя к умывальнику, принялся не спеша мыть руки.

…Майор Митрохин, покинув кабинет заведующего отделением, собрался уходить, но тут ему захотелось зайти в туалет. Возвращаться и спрашивать у заведующего отделением, где удобства, было глупо. Остановив первого попавшегося больного, майор спросил:

– Где туалет?

Его угораздило нарваться на того самого психа, который воображал себя военным. Больной вытянулся по стойке «смирно», отдал честь и отчеканил:

– Товарищ майор, прямо по коридору, первая дверь налево! Виноват, последняя!

От неожиданности Митрохин опешил.

«Откуда здешние психи знают, что я майор, и на хрена так громко об этом кричать?»

– Тихо, тихо, – Валерий Александрович приложил палец к губам.

Бравый служака будто только того и ждал, щелкнул несуществующими каблуками и гаркнул еще громче:

– Ура! Ура! Ура! – а затем отдал себе команду:

– На-пра-во! По коридору шагом марш! – и сам же выполнил приказ.

Майор Митрохин, ежась под пристальными и абсолютно бессмысленными взглядами больных, направился в конец коридора, где, как объяснил псих, должен находиться туалет. У двери, как было заведено здесь, без ручки, он столкнулся с сантехником, который покидал туалет с железным ящиком в левой руке и с газовым ключом в правой.

– Прощу прощения, – сказал Митрохин, заходя в туалет.

Три первых кабинки были настолько загажены, что майор Митрохин брезгливо поморщился:

«Не люди, а какие-то свиньи. Блюют и гадят в одно и то же место, да еще мимо. Ну, да ладно». – Он шагнул в темный угол, к самой дальней кабинке, надеясь, что там будет почище.

Майор на ходу взялся за молнию брюк, но расстегнуть ее до конца не успел. Картина, представшая его взору, была ужасной: старик Скуратович с окровавленной разбитой головой полусидел в углу, свесив голову в залитый кровью унитаз. Открытые глаза уже остекленели, из носа и из ушей сочилась кровь.

– Мать твою!.. – ахнул майор Митрохин, выхватывая из кобуры табельный пистолет.

Открыв дверь ударом ноги, он пулей вылетел в коридор с оружием наготове. Больные бросились врассыпную, длинный коридор наполнился визгом, плачем, хохотом, истерическими воплями.

– Псих! Псих! Держите, ловите! Он сейчас здесь всех перестреляет! Псих! Псих! Санитары! Где санитары?!

В общем, ситуация, с одной стороны, была комичная, а с другой стороны ужасная. Майор Митрохин только сейчас, в коридоре психлечебницы сообразил, что он с пистолетом в руке на психа смахивает куда больше, чем шарахающиеся от него люди. Он сразу понял, кто убил старика Скуратовича: тот сантехник в серой кепке с козырьком назад. Но сантехника и след простыл.

Майор Митрохин схватил за плечо первого больного, которого сумел догнать.

– Сантехник где? Где сантехник? Он только что вышел из туалета!

– Сан.., те.., те.., техник? – за полминуты проговорив одно слово, больной принялся тыкать себя пальцем в рот.

– Будь ты неладен, псих долбаный!

И тут вмешался Боря Элькинд, успевший немного прийти в себя.

– Сантехник там, там! – закричал он, указывая в конец коридора – туда, куда пошел мужчина с ящиком.

Майор Митрохин кинулся в погоню, но слишком много времени было упущено. Он добежал до лифта, вдавил кнопку. Лифта все не было, драгоценные секунды уходили.

– Ну, где ты? Где ты? – торопил майор окаянную машину.

Но лифт не шел. И тогда Митрохин побежал, перескакивая сразу через несколько ступенек и боясь, что, столкнувшись с каким-нибудь сумасшедшим, собьет его с ног, а тот упадет и насмерть раскроит себе голову.

Но Митрохину повезло, никто ему под ноги не подвернулся. Выскочив на крыльцо он закричал случившемуся поблизости санитару:

– Где сантехник!? Где сантехник, мать твою?

– Чего орешь? – санитар поначалу принял Митрохина за пациента лечебницы, но увидев черную сталь пистолета и красное удостоверение, развел руками и показал взглядом на кусты. – Туда пошел, туда.

Митрохин побежал, хотя понимал, только чудо поможет ему догнать мужчину с железным ящиком в руках.

Глава 18