Большая книга одесского юмора (сборник)

Веселое застолье на даче у известных в Одессе (и не только) братьев-профессоров Носкиных. За столом – их ученики и коллеги, тоже не ниже кандидатов наук. Тут же – члены семьи, дети и внуки. Один из корифеев местной медицины в порыве пьяного восторга переходит на ненормативную лексику. Испуганный женский возглас:

– Тише, тише! Здесь же дети…

Гарик Голубенко, мгновенно:

– Ничего-ничего! Пусть они лучше услышат это от интеллигентных людей, чем от хулиганов на улице…

* * *

Услышал за столом удивительную фразу:

– Он был тогда еще в таком возрасте, что длина его носа была длинней его мысли о нем…

* * *

Когда наш институтский профессор Ботук входил в аудиторию, нужно было вставать в полный рост и ни в коем случае не опираться на стол. И не было случая, чтобы Борис Осипович, указывая перстом на кого-нибудь из студентов, не сказал:

– А вот вы, молодой человек, недовстали!

* * *

Местный репортер уголовной хроники здоровался так:

– Разрешите освидетельствовать вам свое почтение!..

* * *

По Одессе едет проржавевший задрипанный «жигуль». На заднем стекле надпись: «Трудно быть скромным, когда ты лучший!»

* * *

Объявление на двери торгового контейнера на одесском промтоварном рынке «7-й километр»:

«Покупайте только у нас – в другом месте вас обманут еще больше!»

* * *

Местный чиновник, причем довольно высокого ранга, приветствует собравшихся по случаю Дня инвалидов: «Поздравляю вас с вашим профессиональным праздником…»

* * *

В Одессу приехал из Стокгольма талантливый педагог и музыкант, ведущий и эксперт нобелевских концертов М. С. Казиник. Встречался с журналистами. Вечером на одном из телеканалов мы услышали:

– …Михаил Казиник, профессор института драматического искусства в Стокгольме, в свободное от работы время подрабатывает ведущим нобелевских концертов…

* * *

Пришел как-то на вечере мне вопрос: можно ли считать Первое апреля еврейским праздником?

Я ответил: ну, поскольку Первое апреля еще иногда называют Днем дурака… то, видимо, праздник этот все же интернациональный…

Потом, уже дома, придумал другой ответ, рассказываю жене:

– Ну, не знаю как Первое апреля, но то что Восьмое марта можно смело считать еврейским праздником – это точно!

– Почему?

– А потому что в день Восьмого марта, когда мужчины, как известно, во всем заменяют женщин, Авраам, видимо, и родил Исаака…

* * *

Был у меня симпатичный гость из Москвы. Заходил несколько раз. Как-то пришел чуть навеселе. Сидел минут сорок, какую-то скучную историю рассказывал… Вдруг говорит:

– Простите, вам, наверное, неинтересно…

Я говорю:

– Поздно…

* * *

Жена вспомнила. Наш младший сын Слава поступал со своим другом еще со школьных лет Лешей Барацем в московский ГИТИС. Я тогда был в Москве, болел за них. Наконец наступил день, когда должны были вывесить списки поступивших. И вот жена рассказывает.

– Я куда-то срочно должна была поехать. Еду и думаю: вот ты сейчас мне звонишь из Москвы домой (мобильных тогда еще не было), а меня нет. Как же узнать, поступили ли дети? Решила позвонить Лешиным родителям. Помню, даже двушки не было, попросила у кого-то. Звоню, трубку берет бабушка. Говорю: это Юля. Ну что, поступили наши мальчики?! Тут же слышу: дедушка танцует на балконе!..

* * *

Возглас:

– Как жаль, что вы, наконец, уходите!

* * *

Каламбур.

Любитель пива в Ирландии – пабник.

* * *

О пожилом мужчине часто можно услышать: «Из него уже песок сыплется…»

Так вот. Один наш знакомый в день своего семидесятилетия, обращаясь к дамам, сказал о себе: «Я уже лет десять зимний кавалер…»

Как вы думаете, почему?

* * *

Воспоминание сорокалетней давности.

Одесская команда КВН (я, кажется, даже был ее капитаном) вышла в финал всесоюзного первенства и ждала своего соперника. Он должен был определиться во встрече команд Москвы и Перми. Москву тогда представляла команда Первого московского медина, капитаном которой был обаятельнейший Матвей Левинтон, а руководителем – один из основателей передачи, Альберт Юльевич Аксельрод. Наша небольшая делегация приехала на эту встречу как бы для рекогносцировки…

И вот что мне сейчас вспомнилось. Московские медики блистали, их преимущество было явным. Наибольший же успех у них был, кажется, в домашнем задании. Я до сих пор помню, как они хором исполняли диагноз больному на волшебную музыку Россини из «Севильского цирюльника».

Мелодия арии Фигаро всем известна. А пели следующее:

Ах, атрофирована,

браво-брависсимо!

Ах, атрофирована,

браво-брависсимо!

Ах, атрофирована,

браво-брависсимо,

браво-брависсимо, ваша нога!..

* * *

Встреча во Всемирном клубе одесситов. Посвящена первой одесской телеведущей Нелли Харченко, живущей ныне в Германии. Присутствует президент клуба Михал Михалыч Жванецкий. Тут же и одесские подруги Нелли Степановны. Когда чуть выпили, одна из них говорит:

– Я любила Жванецкого еще тогда, когда он сам еще не знал, что его есть за что любить!..

* * *