Большая книга пиратских приключений (сборник)

Спор шел, как обычно, на кухне, за завтраком. Мама одной рукой нас кормила, а другой сердито жестикулировала. Мы с Алешкой помалкивали.

— Это непедагогично, — говорила она папе. — Ты видел их дневники? Они же убежденные двоечники. А ты устраиваешь им в подарок такое путешествие!

— Это не подарок, — отвечал папа, прячась за газетой. — Это наказание. Ведь мы летим в пустыню. В далекую страну Казахстан. К моим коллегам.

Он отложил газету, допил свой кофе и добавил:

— Кстати, как только мы там устроимся, ты прилетишь к нам.

— И что я там буду делать? — возмутилась мама, убирая со стола посуду. — Куличики из песочка лепить?

Папа мечтательно прикрыл глаза:

— Вечерами, когда спадает жара, ты будешь сидеть на горячем песке самого высокого бархана и любоваться сказочными миражами. Знаешь, как красиво!

— Мне этих сказочных миражей по телевизору хватает. — Мама брякнула грязную посуду в мойку и отвернула кран. — И потом, там же воды нет. Ни капли.

— Зато знаешь, сколько там ядовитых скорпионов и змей! — обрадовал ее Алешка. — А бараны какие!

— Вараны, — поправил его папа. — Большие такие ящерицы.

— Ага! — с восторгом подхватил Алешка. — Один такой ба… варан может схватить человека за ногу и утащить в свою нору!

— Зачем? — похолодела мама.

Папа взглянул на Алешку и молча постучал себя пальцем по лбу.

Алешка стал выкручиваться:

— Ну… мало ли… Может, он… это…

— Так! — Мама даже про посуду забыла. — Я все поняла. Это он так пищу на зиму заготавливает, да?

— А там не бывает зимы, — брякнул я. — Там все время лето. Пятьдесят градусов в тени. Песчаные бури…

Тут папа и в мой адрес постучал себя по лбу.

В общем, дискуссия закончилась тем, что мы с Алешкой, в наказание за школьные «успехи», летим в пустыню — бегать от варанов и за тарантулами и любоваться миражами в натуре, а мама остается любоваться ими по телевизору.

И она сразу же приступила к этому делу — уселась смотреть какой-то жутко нудный сериал из жизни иностранных влюбленных, которые двадцать лет не могли найти друг друга, хотя жили в соседних домах.

А нас с папой мама выгнала в магазин, покупать продукты в дорогу.

Папа тоже не сплоховал — тут же, конечно, сослался на свои ужасно важные служебные дела и заперся в кабинете.

— Ма, — угрюмо спросил Алешка, — а чего покупать-то? Сникерсы?

— Они не знают, что она его дочь, — прошептала мама в ответ, не отрывая завороженных глаз от экрана.

— Кто? Сникерсы? — оторопел Алешка.

— Нет. Томпсоны.

Мы переглянулись, вздохнули и отправились в универсам.

А там нас (вернее, Алешку) сразу же заловила его учительница, которую по молодости лет вся школа называла Любашей. Она раскинула руки и загнала Алешку в угол, к автомату с игрушками.

— Стой, Алексей! Я тебя три дня ищу. Ты не забыл, что у тебя задание на лето по географии?

— Я учебник потерял, — вильнул Алешка.

— А я — нет! — Любаша вытащила из сумки учебник с торчащими из него закладками. — Вот отсюда досюда. Назубок!

— Мы в пустыню уезжаем, — в голосе Алешки задрожали фальшивые слезы.

— Вот и хорошо! В свободное от географии время поймаешь для школьного зоопарка черепаху. Только не очень большую.

По Алешкиным глазам я понял, что он поймает злобного тарантула. Очень большого.

Он с отвращением взял учебник и сунул его в сумку. Любаша с облегчением вздохнула и исчезла. Как дурной сон на рассвете.