Большая книга по семейной психологии

Многие спрашивают про способности… Мое мнение: в нашей реальной жизни они не нужны, нужны навыки. Вот, например, я, Литвак Михаил Ефимович, со своими способностями долго был никому не нужен. Но у меня способности от рождения, а реализовал я их в навыки где-то годам к сорока пяти – и вот тогда я стал нужным. А до этого мне просто показывали признаки гуманизма, например, когда я болел. Вообще, больной – очень ценная фигура: пришел, проведал его, дал ему два банана, один апельсин и как будто сделал благое дело. А до самого больного, конечно, всем этим проведывающим никакого дела нет. Но он зато в обществе выглядит очень красиво…

Кстати, знаете, кому нужны способные люди? Учителям, тренерам. Моя задача какая: подготовить ученика толкового, да чтобы он защитил диссертацию кандидатскую, стал академиком. Вообще я – преподаватель, а преподавателю лучше одного гения воспитать, чем тысячу тупиц. Вы не представляете, сколько гений стоит. Просто прикиньте: Пушкин – гений, конечно, и сколько людей на нем нажилось, сколько он стоит! Кто-то сказал, что тысяча искусственных цветов не превратит пустыню в цветущий сад. Но можно сказать и так: тысяча дураков или две тысячи стоят намного дешевле одного умного человека. К сожалению, у нас интеллект еще не очень ценится. Когда собираетесь создать семью, то не бойтесь создавать семью с человеком «дороже» себя. Живя с ним, постарайтесь с его помощью тоже стать «дороже». А пока вы «дешевле» – подчиняйтесь ему. У нас, к сожалению, распространена практика, что мужчина «дороже» женщины. На практике это далеко не так. Бывают случаи, когда женщина «дороже» мужа. Но в ней «сидел» патриархат. И крупная фирма, где всеми делами заправляла она, была оформлена на его имя. Да и три сына больше тянулись к отцу. После посещения наших занятий она развелась с мужем. Хотя в процессе развода он как следует ее ограбил, но, став самостоятельной, она окрепла, а он разорился. Все дети сейчас у нее.

Если мы предвосхищаем желания ребенка, он теряет цель

С года до двух, с двух до трех, с трех до пяти – это уже другой воспитательный сегмент. Ребенка уже сажают на горшок. Он начинает произносить первые слова. Но здесь надо быть еще строже, никогда не надо звать его кушать – пусть сам просит. Если мы предвосхищаем желания ребенка, он теряет цель, а этот процесс опасно прерывать. Ребенок начинает сам играть, мы не понимаем, какие цели он ставит, он что-то делает, он играется с игрушками, но мы не можем понять. Сами не помогайте. Рано или поздно он сам попросит, вот тогда и поможете. Когда ребенок воспитывается разумно, у него появляется цель чего-то добиваться. Никак не могу вдолбить родителям, у которых ребенок не ест, чтобы они перестали впихивать в него пищу. Толку от этого никакого не будет. Не волнуйтесь: раз он жив, аппетит у него появится. И вот когда появится аппетит, тогда и дадите. Когда появится аппетит, значит там, в желудке, имеется желудочный сок, пища будет перевариваться, а так она грузом будет лежать. И чтобы ее переработать, требуются огромные силы организма ребенка – и он будет расти болезненным. Сладкое из жизни ребенка надо исключить, это уже плохо воспитанный ребенок, который любит сладкое. Когда детей в пещере воспитывали, там что, сахар был?

Ученые проводили эксперимент с детьми в возрасте от девяти месяцев до двух лет, пока у них не были испорчены инстинкты. Старших было брать бесполезно: плохо воспитанный ребенок в три-пять лет – это уже конченый негодяй, он просто еще большим не стал и не может многие негодяйские вещи делать, но они уже в него вложены. Просто он ждет время, чтобы отомстить за все обиды… Эксперимент касался еды. На столы положили много всяких вариантов питания, и дети сами себе выбирали еду, пока не испорчен инстинкт. Например, пятьдесят граммов чего-то он съел, его взвесили, выяснили, сколько он съел. Вы знаете, гастрономически были там какие-то совершенно непонятные сочетания: селедка с фруктами, например. Но что касается белков, жиров, углеводов, витаминов, то было все окей и нормальное количество.

Я вообще противник того, чтобы ребенка кормили по часам, когда захочет, пусть тогда и ест. Организм сам знает, сколько и когда ему надо: может, по стереотипу – три-четыре раза, а иногда надо четыре-пять раз поесть. А во время болезни вообще не надо кормить, если только ребенок сам не попросит. Почему? Потому что организм борется с инфекцией, а мы ему в утробу наложили пищи, и он просто дольше будет болеть. Есть дети, которые ночью хотят поесть, – пусть! Самое страшное – кормить, когда человек этого не хочет. Надо жить по жизни, а не по правилам. Ей хочется есть – надо ее кормить. Ну, заболеет она, тогда болезнь ее научит.