Большая книга приключений для мальчиков

— Тут что-то написано, — сказал Витька. — Сейчас протру.

Витька набрал в пригоршню песка и протер кольцо. На металл тут же попал солнечный лучик и отразился на водной поверхности.

— Тут написано… — прищурился Витька. — Буквы какие-то… С.Е.И.В.К. Что такое С.Е.И.В.К.?

— Не знаю, — Генка выдал щуке щелбан. — Но где-то я это слышал уже…

— И цифры тут, — Витька постучал ногтем по кольцу. — 1825.

Генка слез со щучьей спины и выбрался на берег.

— 1825 — это год, — сказал задумчиво Генка. — Год восстания декабристов. И еще в 1825 году нашим царем стал… — Генка принялся считать по пальцам. — Николай I. Значит, это другая щука. В смысле, не такая же, которую поймал тот самый мужик, что не брился. Ту щуку, кажется, Екатерина Вторая выпустила. Наша помоложе. Но все равно мы, друг мой Витька, прославились. Так что эту щуку мы есть не должны…

— Вспомнил! — воскликнул Витька. — Я вспомнил, что такое С.Е.И.В.К. Это Собственная Его Императорского Величества Канцелярия.[45] Наша щука — на самом деле царская щука! Точнее, императорская!

Щука двинула боком, Витька не удержался и сел в воду. Генка засмеялся.

— Чего толкаешься-то! — Витька тоже стукнул щуку в бок. — Скоро жарить тебя будем. С луком! Тогда вот и потолкаешься!

Витька попытался вытащить кольцо, но оно крепко вошло в жаберную кость и даже не шевелилось.

— А кольцо не достать, — сообщил Витька Генке. — Вросло. К тому же это явно не золото, на латунь похоже. Ну-ка сейчас попробую примерить…

И Витька сунул в кольцо палец.

— Нельзя ее жарить… — сказал Генка. — Нельзя…

Витька попытался вытащить палец обратно. Палец застрял.

— Жарить — это слишком просто… — говорил Генка.

Витька дернул посильнее. Кольцо держало крепко. Витьке сразу же представилась картина: щука срывается с привязи и плывет в свою страшную стометровую глубину. И утаскивает его за собой. И так они и плавают вместе — двухметровая щука — и он, связанный с ней кольцом Его Императорского Величества.

Витьке стало страшно.

— Надо что-нибудь другое придумать, а не жарить…

— Ген, — жалобно позвал Витька. — Ген…

— Чего? — Генка оторвался от своих мыслей.

— Я застрял, — сказал Витька.

— Ну застрял и застрял… Погоди! Как застрял?!

— В кольце застрял, — шепотом сказал Витька. — Палец не высовывается. Туда сунул, а обратно никак.

Генка подбежал к Витьке. Палец действительно застрял в кольце и начинал уже потихоньку опухать.

— Что делать? — Витька дернул палец, щука заволновалась.

— Прежде всего, не дергайся, — сказал Генка. — А то она заволнуется и как потащит! Я кино одно видел. Там мужику лодкой ногу прищемило, а прибой начинался, и он тонуть стал. Так он взял и отпилил себе ногу на фиг.

Генка достал свой швейцарский ножик. Витька дернулся. Генка коварно улыбнулся.

— Ты чего? — спросил Генка.

— А ты чего? — Витька кивнул на ножик. — Зачем ножик достал?

Генка проверил остроту ножика.

— Ты, Витька, решай для себя: что для тебя важнее — палец или жизнь? Жить без пальца возможно, история знает несколько таких примеров. А вот жить под водой довольно затруднительно, не у каждого получится… Палец — чик, и все, нету…

Витька побледнел.

— Да шучу я, придурок! — Генка толкнул Витьку в плечо. — А ты уже совсем позеленел… Все будет тип-топ! Смотри!

Генка прижал ладонь к щучьему боку и провел по направлению к хвосту. На ладони осталась беловатая прозрачная слизь.

— Давай, намазывай палец, пока совсем не распух, — Генка протянул ладонь.

Витька брезгливо набрал пальцем слизь и стал мазать ею палец. Щука вяло ворочала плавниками.

— Теперь тяни и осторожно вращай.

Витька потянул. Кольцо легко соскользнуло с пальца.

— Вот и все, — сказал Генка. — А ты испугался.

Витька поглядел на палец и пнул щуку ногой.

— У, гадина, чуть два раза меня не угробила!

— Щука не виновата, — сказал Генка. — Виновата твоя, Витька, собственная глупость. Кто тебя заставлял палец в кольцо совать? Вот такие типы везде свои пальцы суют, а потом у нас все в стране разваливается. Сователи… И неча на щуку пенять!

— Так ты ее что, отпустить предлагаешь? — удивился Витька. — После всех мучений?! После того, что она нам сделала?

Генка снова принялся думать. В этот раз Генка думал долго. Швейцарский нож раскладывался, складывался и снова раскладывался. Генка ходил по пляжу и пинал в воду сухие коряжины. Затем остановился и сказал:

— У тебя, Витька, неправильный к щуке подход. Ты ее воспринимаешь как разумное существо. А она существо неразумное. Мстить щуке — все равно, что мстить кирпичу, который упал тебе на голову. Это называется антропоцентризм.[46]

— Как?

— А так. Это когда человек воспринимает себя самым главным в мире. А так нельзя. И щуку нельзя наказывать с человеческих позиций. Ее надо наказывать со щучьих позиций.

Витька помолчал, а потом сказал:

— Ты вот тут много умничал. А тем не менее так и не ответил на вопрос. Что делать?

— На центральной усадьбе есть фонтан, — сказал Генка.

— Чего? — не понял Витька.

— На центральной усадьбе есть фонтан, — повторил Генка.