Большая книга приключений для маленьких принцесс

– А зачем? – До Тани только-только начало доходить, что ничего сверхъестественного в появлении Терещенко нет, и ей даже стало немного обидно. До последнего она верила в существование чуда.

– Родичи ключи от квартиры не дают, вот мне и приходится их ждать до семи вечера, – вздохнул Терещенко. – Окрестные магазины я уже видеть не могу. Думал, в спортзале отсиживаться, но там Витек со своей компанией стали деньги с меня требовать. – Таня понимающе кивнула. Оказывается, у этого детины имя человеческое есть, а так не скажешь. – Я и залез сюда. В подсобку забрался и, наверное, уснул. Кто тебя тут закрыл?

– Твой Витек! – подбоченилась Таня, поняв, что весь свой гнев и испуг можно сейчас вылить на сонную голову Терещенко.

– Ну и дура, – вяло кивнул Терещенко. – Могла бы сразу меня разбудить, а не прыгать по партам, – он зевнул. – Я бы тебе открыл.

От неожиданности такого заявления Таня застыла с открытым ртом. Она тут бегала, шумела, а он даже не подумал проснуться. Дрых себе, и хоть бы что.

Таня снова посмотрела на Терещенко. До чего же он сейчас был забавен. Сонный, с неизвестно откуда взявшимся пером в волосах, с красными оттопыренными ушами, с большим ртом и искусанными губами.

Что бы ни происходило, он оставался все таким же. И даже страшно подумать, что было бы, если бы он был другим. Не Щелкунчиком, а каким-нибудь надменным принцем или бессердечным Каем. И как же здорово, что у Терещенко оттопырены уши и сквозь них просвечивает яркая лампочка.

От внезапно переполнивших ее чувств Таня стремительно потянулась к однокласснику и звонко чмокнула его в щеку. Таниной решимости, наверное, хватило бы и на вторую щеку. Но тут Терещенко словно проснулся. Он качнулся назад, ударился затылком об удачно подвернувшуюся стену и всхлипнул.

– Ты чего? – испуганно пробормотал Терещенко, слегка касаясь щеки кончиками пальцев, а потом вдруг начал сосредоточенно тереть место неожиданного поцелуя.

– Терещенко, ты – супер! – выкрикнула Таня и, подхватив свой портфель, помчалась к лестнице.

Ей очень хотелось тут же остановиться и с шумом выдохнуть воздух, чтобы убедиться, что все, случившееся с ней, произошло на самом деле. Что это она, Таня Меринова, прыгает и скачет как сумасшедшая, готовая обнимать и целовать весь мир.

Эпилог

Наверное, на этом сказка и заканчивается. Но как говорит народная мудрость: где кончается сказка, там начинается чистая правда. Пусть спокойно спят скептики и циники, утверждающие, что чудес на свете не бывает. Для них ни один волшебник даже пальцем не пошевелит. Волшебники дружат только с теми, кто в них верит, и только для таких людей совершают самые настоящие чудеса.

Танин поцелуй растопил лед в сердце Терещенко. На следующий день он явился в школу в начищенных ботинках, с вымытыми ушами и с волосами, уложенными гелем. В класс он вошел уверенной походкой и сразу направился к своей недавно покинутой третьей парте около окна, поправил на подоконнике цветы и стал выкладывать на парту учебники.

Никогда до этого он таким не был. Откуда только взялась вся эта уверенность и сила. Он даже спину выпрямил и оказался высоким парнем с широкими плечами. А когда вот так зачесал волосы, то и лоб уже не выглядел таким уж большим, и подбородок не казался тяжелым. А когда он улыбался, то вообще этих дефектов словно и не было, даже уши становились меньше.

Первой пришла в себя Сонька «Энерджайзер». Она закрыла рот и осторожно отодвинула от себя тетрадки. Даша «Данон» щелкнула крышкой компактной пудры, в зеркальце которой только что смотрелась, и сглотнула. Ей сразу же захотелось пить, но еще больше ей захотелось взять стакан воды и вылить его себе на голову. Она даже дернула рукой, словно этот стакан уже стоял около нее.

Таня с лейкой в руках медленно двигалась вдоль ряда. Напротив стола учителя цветы уже были политы. Теперь ей надо было поднять Терещенко и добраться до цветов рядом с ним. Обычно при этом происходила короткая перепалка. Но тут Терещенко вскочил, набрал в грудь побольше воздуха и выпалил:

– Давай помогу!

От этих слов Таня чуть не выронила лейку.

– Да, у меня тут еще кое-что есть! – вспомнил Терещенко, ставя выхваченную у Тани лейку на парту. Рядом он бухнул портфель, долго в нем копался, а потом извлек на свет небольшой прозрачный пакет, сквозь который проглядывало нечто зеленое. – Смотри, что завалялось у меня дома! – После долгой борьбы с тугим узлом Терещенко вытащил сильно помятый цветок фиалки в маленьком треснувшем горшке. После такой зверской транспортировки половина земли из горшка высыпалась, и вообще несчастная фиалка выглядела так, будто побывала под обвалом.

В любой другой ситуации, да хотя бы два дня назад, Терещенко получил бы от Тани хороший подзатыльник, да еще она и обругала бы его. Но сейчас Таня только умильно сложила руки на груди и вздохнула.

– Какая прелесть! – вырвалось у нее. – Узамбарская фиалка!

Раньше Таня и подозревать не могла, что в ее душе кроются такие чувства. Она считала себя выше всей этой сопливой сентиментальности, но сейчас эмоции просто рвались у нее из груди.