Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

– И вот, мой мальчик, только две страны в мире теперь могут возить пассажиров со скоростью быстрее звука, понимаешь. Это наш ту сто сорок четвертый и французский «Конкорд». Но наши конструкторы раньше них такую машину в воздух подняли. Сначала 144-й взлетел, а через два месяца французы с англичанами уже «Конкорд» запустили. А свой первый пассажирский рейс Ту-144 из Москвы сделал к нам, в Алма-Ату. Два года назад.

– И мы на нем с тобой в Москву полетим?

– Чуть позднее. Там выявили нарушения в работе двигателей, поэтому сейчас приостановили полеты. Сейчас только Ил-62-й летает. Но наши инженеры, я думаю, быстро устранят. Так что, готовься к полету быстрее скорости звука, гвардиец! На твой век точно таких рейсов хватит!

– А ты еще рассказывал, что на какой-то выставке Ту-144 разбился. А если наш тоже разобьется?

– Нет, мальчик, не бойся, там виноват был французский летчик. Близко подлетел. Наш пилот уходил от столкновения, очень резко в сторону отвернул. А длина у Ту-144 с нашу дачу примерно. Шестьдесят пять метров, и веса под двести тонн. Как двести наших «Жигулей», представляешь, какая грмадина? Вот он и ушел в штопор. Ни у кого же еще не было опыта управления такой большой машиной.

– Деда, а почему происходит нарушение работы двигателя? И как ее устраняют?

–Видишь, мы хотим поставить туда новые, более мощные, более экономные двигатели. Тяга будет еще лучше, а топлива есть будет поменьше. И конструкция будет надежнее. Такой двигатель сможет взять больше пассажиров на борт и без посадки уже не три с половиной, а все семь тысяч километров пролететь, через всю нашу страну. Вот такие у нас будут самолеты скоро. А как только наш рейс возобновят, мы с тобой сразу же на нем и полетим в Москву. Покажу тебе Кремль, Исторический Музей, ну и мавзолей конечно. Вот тут будешь ты, а там – дедушка Ленин. Как живой! Что смеешься? Не веришь?

Яс, конечно же, ему верил. Никому на свете он не верил так безоговорочно, как своему любимому деду. И смеялся он сейчас от радости за то, что скоро полетит на самом лучшем самолете в столицу самой лучшей в мире страны.

– Пойдемте купаться, такой день хороший! – предложила мама. Все с энтузиазмом поддержали. Яс настоял, что пойдет босиком, хотя мама и была против, боясь, что он поранит ногу острым камнем или осколком стекла, но бабушка с дедушкой его защитили. «Ходьба босиком очень закаливает, он хоть не будет зимой так часто болеть, Людочка». Мама возражала, что ведь можно и на пляже побегать босиком, но в конце концов сдавалась, и Яс вприпрыжку бежал по пыли, такой мелкой, что, ее прикосновение было нежнее бабушкиного атласного одеяла. Еще бы все мелкие камни в ней можно было просеять через сито.

Песок на озере раскалился уже до такой степени, что наступать босиком на него было невозможно и Ясу все-таки пришлось надеть сандалии. Ну и ладно, главное, по всему пыльному шелку он пробежал. Теплая вода, несмотря на начало лета, уже покрылась зелено-бурыми пятнами ряски, похожими на коровьи лепешки. Их Яс очень старался обходить и всегда содрогался от брезгливости, если какая-нибудь не замеченная им зеленая жаба касалась внезапно его тела. Купался он в тот день, как обычно, до самого последнего момента, до ярко-фиолетовых губ, невзирая на строгие вопли мамы «Я сказала, быстро на берег!»

Накупавшись, все пошли обратно пить чай с мятой и свежими смородиновыми листьями. Яс жаловал только и магазинный черный без добавления ароматных листьев за чай не признавал. В крайнем случае, с лимоном, если зима вокруг. Воскресенье подходило к концу. Родители и дедушка после чая стали собираться в город, разрешив Ясу остаться на ночь на даче с бабушкой, которая, пользуясь своей пенсионной свободой, теперь частенько любила захватить еще и будний денек-другой без многочисленных дачников, наводнявших эти места на выходные. Да и мужчинам не нужно было постоянно что-то готовить.

Они так и остались сидеть с бабушкой рядом на лавочке за столом, пить чай в сгущающихся с каждой минутой летних сумерках, и ждать, когда раскроются их огромные полуночники, еще одно чудо этого мира. Полуночники из всего дачного цветника были их с бабушкой самыми любимыми: в сумерки, когда наступало время вхождения в главный дачный дзен, и когда все остальные цветы сморщивались, готовясь ко сну, полуночники дружно раскрывались длинными золотыми и серебряными патефонами и пахли летней ночью и бабушкиной любимой пудрой. Их светящиеся в сумерках соцветия как будто отражали небесное свечение, где в этот момент наливались точно таким же серебряным светом звезды и луна. У Яса создавалось впечатление, что это полуночники отдают назад в небо солнечный свет, который накопили за день. Самолеты, пролетающие над яблоней у стола, тоже мигали белым светом, которого у них не было видно днем, и потому тоже были частью этого представления.