Большая книга ужасов — 1

– А зачем ему, мертвому, печень? – участковый пристально посмотрел на врача. – Он и без нее теперь обойдется.

Врач как-то неприятно хмыкнул и хлопнул себя по коленкам.

– Некоторые народы… некоторые народы считают, что именно в печени заключена душа человека. И если… ну, съесть печень, то к тебе перейдут сила, знания, чувства… А если ее сожрет колдун… ну, со всевозможными ритуалами, то этот колдун сможет обращаться в того, чья печень…

– Хватит, – сказал участковый и как-то незаметно пристроил руку поближе к кобуре. – У нас тут и так…

Они замолчали, и я подумал, что пора мне двигать дальше.

– Знаете, что написано у него на руке? – сказал санитар и бросил окурок.

– Маша, я тебя люблю? – усмехнулся другой.

– Нет. У него на руке написано «Мертвец».

– Татуировка, – пояснил участковый. – Татуировка на руке.

Я оторвался от угла и направился к «Скорой».

Участковый заметил меня и дернулся. Увидел, что я маленький, но пистолет не отпустил.

Медработники поглядывали на меня с напряжением, будто я был живой бомбой.

Я подошел ближе. Участковый узнал меня.

– Ты живешь в доме с красной крышей? – спросил он.

– Мы там… – начал я и вдруг понял, что не знаю, что сказать дальше. – Там…

– Так ты из этого дома? – снова спросил участковый.

– Ага. Там Валерка… Надо позвонить или…

У участкового заработала рация, и он стал с кем-то по ней ругаться, требуя, чтоб прислали кинолога,[17] а то дождь смоет последние следы.

Я заглянул в машину.

– Ничего интересного, – санитар почти сразу же меня вытолкал.

Второй санитар поспешно натянул на лицо покойника простыню. Но я успел разглядеть. Это был тот самый парень, который пришел сегодня в наш дом.

– Там… – начал я.

Со стороны переулка раздался короткий звериный рык. Участковый поскользнулся, взбрыкнул ногами и шлепнулся в лужу. Санитары и врач запрыгнули в «Скорую», двигатель фыркнул, и машина нырнула в темноту ближайшей улицы.

Участковый остался один на залитом дождем и освещенном качающимся фонарем пространстве. Он поднялся на ноги и достал пистолет.

– Это она, – сказал я.

– Кто она? – спросил участковый, но по дрогнувшему голосу было видно, что он понял, кто.

Участковый снова попытался связаться с кем-то по рации, у него ничего не получилось, он бросил рацию и стал целиться.

Я не стал смотреть, куда он целится, я побежал.

Как-то раз я прочитал книжку про универсальную технику выживания в джунглях. Там рассказывалось, как можно, к примеру, победить ягуара. Победить ягуара легко – с ним надо просто не встречаться.

Я решил воспользоваться этим мудрым советом. Я удирал. Оскальзываясь на камнях и перепрыгивая через лужи, я удирал и слышал, как хлопают за моей спиной смазанные дождем выстрелы.

Странно, но, несмотря на темноту, я умудрился не заблудиться.

Водокачка была похожа на водопад. Именно на водопад – дождевая вода собиралась на крыше и стекала по стенам настоящими потоками, будто там, наверху, открылась целая река.

Я отыскал лестницу, подпрыгнул, подтянулся.

Видимо, в этот раз меня подгонял страх. Несмотря на то, что я изрядно выдохся, я лез легко. Сердце колотилось, мышцы налились бешенством, сухожилия стали крепче и как-то тягучее. И до бака я добрался гораздо быстрее, чем тогда, с Леркой. Раза два я, правда, соскальзывал с мокрых перекладин, но успевал уцепиться.

Добравшись до бака, я отыскал перчатки, натянул на руки. Посмотрел вниз.

Внизу была темнота. Села не было видно. Дождь прятал землю. Я дышал. Надо было прогнать через кровь побольше кислорода, вывести молочную кислоту. Пятьдесят процентов молочки выводится из крови за пятнадцать секунд. За минуту почти девяносто процентов. Я досчитал до шестидесяти.

Лестница вздрогнула и скосилась вправо. Что-то тяжелое повисло на ней там, внизу, в темноте. Я не стал ждать, когда это тяжелое доберется до меня, я уцепился за прут и пополз.

Путь до дыры в баке дался мне нелегко. Прут был скользкий. Очень скользкий, плохо помогали даже прорезиненные перчатки. Но я скашивал глаза и видел, как дергается лестница. Как раскачиваются вмонтированные в кирпичную кладку штыри.

Стрельнула молния. Вспышка осветила окрестности, и я увидел село. Дома, похожие на гробы, улицы, похожие на кладбищенские аллеи. Весело.

Но все это было там, далеко внизу. А я был здесь, на высоте девятиэтажного дома. И оно было здесь. То, что поднималось по лестнице. Правда, что именно поднималось, я разглядеть не успел. Да и не хотел особо я это разглядывать.

Молния сверкнула еще раз. Прямо напротив меня обнаружился ведущий в бак люк. Я повис на левой руке, ненадолго, всего на секунду. Правой рукой нащупал люк, откинул его, подтянулся, перевалился внутрь.

Внутри бака было темно и сухо. Темнота, пахнущая пылью, железом, мертвыми сверчками и застарелой плесенью. Хотелось поваляться, подышать, но времени не оставалось – надо было найти лаз на крышу и добраться до телефона.

Карта. На стене должна быть старая карта Советского Союза. Лаз за ней. Я принялся обшаривать стены. Наткнулся на стул, сразу же свалился, разбив обо что-то коленку. Лязгнуло железо. Тварь долезла до бака и теперь пыталась пробраться через люк. Ко мне.