Большая книга ужасов, 2013

«Ну, поехали!» – мысленно произнесла Смиля. На кухне грохнул чайник. В голову толкнулось чужое раздражение, ворчливое недовольство.

Объясните кто-нибудь, что происходит! С чего тут вдруг заповедный лес завелся? Откуда Калиновы мосты да река Смородина со Змеем Горынычем?

«Ага, сказки! – заворчал старик. – Внимательней книжки читать надо было! Не могли для игры сказку повеселее выбрать».

– Ничего мы не выбирали! – чуть не заплакала Смиля.

«Обратили в реальность призрачное зло. Тоже мне, герои! Мы рождены, чтоб сказку сделать былью? Так, кажется? Теперь получайте свою быль, написанную по мотивам страшной сказки. Вы этого хотели!»

– Ничего мы не хотели! – взвизгнула Смиля.

Ей никто не ответил. Она вдруг ощутила неприятную ватность в руках и ногах. Привалилась к стене.

Хотели… не хотели… Хотели, как лучше. Чтобы лето весело прошло, чтобы было, что в школе рассказать, – еще бы, скоро выпускные, что-то хорошее о беззаботном детстве в памяти оставить. Чтобы не как у всех. Чтобы не с папами-мамами на курорте, а по-взрослому. Своя игра. Тайная, никому не известная. Организация, способная повелевать. Четвертая империя. Вот и доигрались. Клички друг другу дали, роли распределили… Но никто никого не приглашал в кошмар, не открывал дверь в иную реальность.

Что же она сидит? Надо торопиться! Нашла телефон. Десять неотвеченных звонков. Ого! Она бьет рекорды! Раньше бы от любопытства – кто звонил да зачем – с ума сошла. А теперь – сбросила информацию. Не до любопытства. Набрала номер Синеглазки. Как же ей хотелось, чтобы кто-нибудь помог, подсказал, побыл рядом.

Синеглазка не ответила. Кто б удивился. Она вышла из игры. Интересно, а игра вышла из Синеглазки? Или время ее выхода еще не пришло?

Смиля медленно переоделась, выбрала самые удобные сандалии и вышла на улицу. На душе мерзопакостно, в кармане лапоток словно тонну весит, ткань вот-вот треснет.

Небо хмурилось, ворчало, недовольно похлопывая в ладоши. Перкунас, балтийский бог молний и грома, злился. Ему не нравилось то, что происходило в его владениях. Может, и не Перкунас, а Илья-Пророк. Забрали пруссы, уезжая, своих богов? Или им пришлось потесниться, чтобы пустить на свои земли богов славянских? А в том, что славянские боги здесь обитали, Смиля не сомневалась.

В ответ ее мыслям что-то тяжелое толкнулось в кармане. Тут же тревожно забилось сердце. На ногах по стопудовой гире – не поднять. Впереди бородатый горбун, голова гнется к земле, длинные руки, чуть ли не до земли, безвольно болтаются. Рубаха навыпуск, пиджак, стоптанные ботинки.

Смиля моргнула, раз, другой. Нет никакого бородача, а прямо по тому месту, где он стоял, широко шагает наследный принц угольных шахт, ресторанов, газет и одного маленького клада с драконом – Милослав Томилов-старший собственной персоной. Шагает уверенно, а вот вид у него не очень. Помятый он какой-то, глаза красные, взгляд бегает.

– Это же ты! – Он резко остановился около Смили.

– Я, – заверила Смиля, потому как в собственной принадлежности самой себе она не сомневалась. Ответила и с любопытством посмотрела на нового хозяина Дома.

– В смысле – это вы… – Томилов смутился.

Смиля дернула плечом. Она не прочь, чтобы к ней и на «вы».

– Ну те, что в Доме сидели. Мне дочь рассказывала. Она познакомилась с мальчиком… – И Томилов снова замялся, пытаясь рукой показать, что за таинственный субъект выдал все их тайны. – Таким… черненьким.

Ну да, кто бы сомневался. Кое-кому захотелось приобщиться к кладу, а через кого его можно получить? Смиля отказалась, он помчался дальше. Не к Синеглазке же идти. Осталась Белобрысая.

– Он сказал, что вы играли в Доме. Всем рассказывали про привидения и все такое. – Томилов перестал дергаться. – Я прошу больше в Дом не ходить. Не знаю, правда это или нет, но Снежана поверила вам, ночь не спала, все ей слышалось, что кто-то ходит.

– Это местные, – не думая, ответила Смиля.

– Какие местные? – Томилов стал злиться. С нервами у него не очень. Вон как дергается. Еще и кулаки жмет. В драку, что ли, полезет? – Хватит! Я этот Дом покупаю. Сделка скоро будет оформлена. И нечего рядом отираться. Увижу – вызову полицию! Это без пяти минут частная собственность.

От такой яростной речи Смиля попятилась. Не то чтобы она боялась, что ее ударят – пусть только попробуют, – но безопасность никогда не бывает лишней.

– Извините, а откуда вы знаете, где я живу?

Вопрос был вполне логичный – с чего вдруг Белобрысин папенька примчался сюда? Они от Дома стрелки не рисовали, кто и куда расходится на ночь, на перекрестке не кричали.

– Генрих рассказывал. А потом как-то так само получилось. Шел и вдруг вижу – ты идешь.

Смиля закивала. Ну, конечно, так ведь обычно и происходит. Подумал ты о человеке: «Дай-ка я его встречу», и он тут же на горизонте рисуется. Надо будет в следующий раз подумать о Тимберлейке. Что-то она его давно на улицах Калининграда не видела.