Большая книга ужасов 2016

Маша поблагодарила и, развернувшись, снова вышла на площадь. Правда, сама площадь изменилась. Девушка очутилась в Средневековье, на грязном пустыре среди телег и лошадей бродили люди, они отчаянно торговались в мелких лавчонках, хлюпали жидким навозом под ногами, покупали, торговали, менялись, ругались и дрались. Люди и животные кричали, каждый на свой лад, все двигалось, звучало, шелестело, скрипело и звенело.

Маша решила – теперь-то она не ошиблась, Замок должен быть в этом месте и времени. Но оружие? О каком оружии говорила незнакомая девочка?

Маша слилась с рыночной толпой, бродила вдоль телег и наскоро сбитых прилавков, заглядывала в лавчонки. Искала оружейный ряд или хотя бы кузню, ведь должны же они здесь подковывать лошадей, чинить инструменты, ковать гвозди.

Вместо оружейного ряда она наткнулась на покосившийся сарай с низкой дверцей, на сарае имелась вывеска, старая и закопченная, не разобрать, что там на ней изображено. Войдя внутрь она очутилась в полутьме, но глаза скоро привыкли, и Маша рассмотрела развешанные по стенам части доспехов, шлемы, в углу, прислоненные, стояли алебарды, прилавок был завален ножами и кинжалами в ножнах и без.

Она обрадовалась, но скоро разочаровалась: в лавке не было абсолютно ничего ценного и пригодного для дела, все, и доспехи, и оружие, было безнадежно испорчено временем и годилось разве что в лом на переплавку.

Откуда-то из недр лавки вынырнул человек – вертлявый, скрюченный и темный, лица не разобрать, принялся гнусавить, совать гнилье и ржавчину, хватать за рукав.

– Есть у тебя что-то стоящее? – строго спросила Маша. – Если ты торгуешь ломом, то мне его не надо. Я воин, а не барахольщица.

Он склонился в угодливом поклоне и дребезжащим голоском вкрадчиво залопотал:

– Госпоже нужно настоящее оружие? Но его нет в нашем мирном маленьком городке, мы простые земледельцы, торговцы и ремесленники…

– А ваш соверен? Ваш правитель – он тоже никогда не участвовал в войнах? – спросила Маша.

– О, это было давно, очень давно, моя госпожа, в ранней молодости, когда кровь горяча и тело требует движения и страсти битвы… Я рад был служить моему властелину, я был с ним повсюду, верный оруженосец… А вот все, что напоминает о былых победах, – торговец обвел рукой обветшавшее оружие. – Истлели знамена, навеки замолкли боевые рожки и трубы, пусты барабаны, лопнула и сгнила кожа, рассыпались в прах мечты, побелели волосы…

– Хватит! – резко оборвала его Маша. – Ты попусту тратишь мое время. Между тем мне нужно оружие и тот, кто живет в Замке.

Человек выпрямился, встряхнул головой, откинул с лица неопрятные пряди, усмехнулся тонко и спросил со злобной насмешкой:

– Неужто моя госпожа хочет вызвать старика на поединок?

Определенно она его уже видела – но где, когда? Маша с силой потерла лоб, пытаясь вспомнить…

– Ты кто?! – спросила грозно. – Отвечай!

Человек сжался, заюлил, засюсюкал, свесились немытые волосы, закрывая худое остроносое лицо со злой усмешкой и пронзительными глазами.

– Никто, госпожа, бедный торговец всяким подержанным хламом, не гневайся…

Маша поморщилась, торговец вызывал у нее жуткое отвращение, ей даже стыдно стало своего чувства к несчастному старику, полунищему и, должно быть, больному…

Она повернулась, чтобы выйти, но торговец прыгнул на нее сзади, вцепился крючковатыми пальцами в шею, зашипел злобно и начал душить.

От неожиданности она чуть не поддалась, чудом устояла на ногах, но, теряя сознание, автоматически двинула головой назад и одновременно, вцепившись в душившие ее руки, резко согнулась вперед, перебросив через себя напавшего. Тот шмякнулся об пол спиной и замер неподвижно. Маша потерла вспухшую шею, подумала, что неплохо было бы обработать антисептиком, а то тут такая грязища! Взглянула на поверженного врага, тот лежал и судорожно хватал ртом воздух.

– Караул, – прохрипел он, – стража! Хватайте грабителя!

– Вот гад! – выругалась Маша и выскочила из лавки. Очень вовремя. Несколько стражников, деловито расталкивая толпу, пробирались прямо к ней. Из-за двери несся придушенный крик, он становился все громче.

Маша рванула прочь, бежала не разбирая дороги, перепрыгивая через телеги и кучи навоза, разбивая прилавки и горшки…

Ей вслед неслись проклятия и ругательства, в спину летели репа и брюква. Площадь вдруг сомкнулась, окружив Машу лавками, не выскочить, не перепрыгнуть, раздумывать времени не оставалось, ее настигали. Она рванула в первую попавшуюся дверь, чуть с петель не сорвала. И… оказалась в кузне.

У наковальни стоял здоровенный детина в кожаном фартуке поверх коротких штанов, другой одежды на нем не было.

Секунду они в замешательстве смотрели друг на друга, парень очнулся, одним прыжком допрыгнул до Маши, схватил за руку и рванул за собой. Повинуясь интуиции, Маша подчинилась. Парень протащил ее через кузню, вывел через другую дверь во двор, а там, распахнув неприметную калитку, вытолкнул на заросший луг.

– Беги туда, – махнул рукой, – спрячься и дождись меня.