Большая книга ужасов 2018

Валюшка так удивилась, что на миг замерла с открытым ртом. Потом пробормотала:

– Ну ладно, если вы так хотите… Ладно, пошли! Только я все равно ничего не понимаю!

– Да, с сообразительностью у тебя явная напряженка, – буркнула Ганка. – Вперед! Нам нужно как можно скорей попасть к озеру Тумана!

– А кто-нибудь знает, как туда идти? – спросила Валюшка.

– Я знаю, – хором ответили Ганка и Валер, засмеялись, переглянувшись, и пошли рядом по узкой, еле различимой взглядом тропке, иногда сталкиваясь и хохоча.

– Ладно уж, ведите, Сусанины! – прошипела вслед Валюшка, и Витки Сейтман укоризненно вздохнул, помогая подняться Лёнечке, который по-прежнему обводил всех недоумевающими, растерянными глазами да изредка поглаживал кровоточащую ссадинку на переносице и досадливо морщился.

* * *

Она повествует, Вёльва, она прорицает:
«Вздрогнет Иггдрасиль,
Ясень предвечный,
Горько застонет,
Ветвями взмахнув:
Солнце померкнет в волчьих тисках,
Обезумеют ветры,
И далеко разнесется их завыванье…
Звезды погаснут
И канут в студеное море.
Небо расколется,
Лето
Станет зимой на три года –
Не выживут люди!
Ужаса шлем с небес не исчезнет!
Гарм торжествующе лает…
Гарм, Лунный пес,
Четырехглазый пес Хель
И покорный воли ее исполнитель!
Из «Сказаний о Гарме, Лунном псе»

* * *

– Я же говорила, что вы Сусанины, – ехидно бросила Валюшка. – Оба два!

– Насколько мне известно, Сусанин завел врагов в болото, где они все погибли. А мы вас никуда не завели, – огрызнулся Валер.

– Не завели, но и не привели! – чуть ли не торжествующе воскликнула Валюшка. – Тоже мне, проводники! Ну какой от вас толк, если вы не под ноги, а друг на дружку смотрите? А говорили, что дорогу знаете!

Она явно злорадствовала, и для этого, к сожалению, был повод.

– Я здесь каждую тропинку знаю! – растерянно пробормотала Ганка. – Все исхожены, избеганы! Не пойму, почему не могу найти озеро.

– А я просто ошибся, – смущенно признался Валер. – Я около Туманного озера не был ни разу. Мы с Сан Санычем тогда сразу к дому Веры вышли.

– Сусанины – они Сусанины и есть, – проворчала Валюшка, и Валер не стал спорить.

Не меньше получаса бродили они по еле приметным стежкам-дорожкам, мимо которых прошел бы даже человек, разглядывающий землю в микроскоп, но которые отлично видела Ганка и показывала их остальным. Трава, как нарочно, спутывала ноги, но самое главное – путники постоянно возвращались на то же место.

В первый раз, когда стежки, попетляв, снова привели их к дубу, все решили, что Ганка случайно сбилась с пути. Но когда это повторилось и раз, и другой, и третий, уже не только Валюшка возмутилась, но и Азанде с Витки Сейтманом начали посматривать на Ганку неодобрительно. А дуб шелестел листьями, словно насмехался над ними, но тихо, затаенно: видимо, все-таки побаивался Азанде с его илю.

– Да ладно вам ворчать! – сказал Лёнечка, рассеянно озираясь по сторонам. – Неспроста все это! Водит нас кто-то.

– Кто водит? – удивился Азанде. – Куда?

– Да никуда. Просто водит.

– За нос? – хихикнула Валюшка. – Я знаю, кто нас водит за нос! – И покосилась на Ганку.

– Не дури, – строго сказал Лёнечка. – След нам кто-то путает, с тропы на тропу переводит. Оттого и блукаем без конца.

– Опять ты за свое, Лёнечка, – вздохнул Валер. – Водит, блукаем… «Словарь русских суеверий вспомнил», что ли?

– А ты вокруг посмотри, – посоветовал Лёнечка. – Жуть не берет?

Все огляделись – и невольно шагнули ближе друг к другу. Уж, кажется, довольно насмотрелись они на этот лес, блуждая по нему, однако словно только сейчас увидели его. Он был прекрасен… однако при этом в нем не нашлось бы ни одного дерева, под которым хотелось бы не то что присесть или прилечь, но хотя бы остановиться передохнуть, обвить руками ствол и, прильнув щекой к коре, восхититься красотой его кроны. От всех этих деревьев хотелось держаться подальше, как если бы их листья несли в себе яд, а стволы в любой миг готовы были сомкнуть ряды и раздавить дерзкого путника. Сейчас и Валер, и Валюшка, и Лёнечка, и Витки Сейтман, и Азанде не только почувствовали, но всем существом ощутили истинность Ганкиных слов: каждое дерево здесь было врагом!

– На этот остров надет Агисхьям – шлем ужаса, который накрывает нас страхом, – пробормотал Витки Сейтман, и его белое лицо, чудилось, побледнело еще больше.

– Что это еще за шлем? – жалобно спросила Валюшка.