Большая книга ужасов – 24

Первым, что он увидел, открыв глаза, было удивленное лицо медсестры.

– Что же ты не сказал, что тебе нельзя колоть это лекарство? – с ходу начала она отчитывать Вовку. – И в карте у тебя не отмечено никаких противопоказаний. Я специально смотрела. Вот.

Перед Вовкиным носом махнули какой-то картонкой.

– Так я записываю, да? – Медсестра схватила ручку.

Маркин с трудом сел.

– На, держи карточку, – медсестра уже совала картонку Вовке в руки, – пускай мама распишется, вот здесь, что вы отказываетесь в дальнейшем делать прививки в школе и берете ответственность на себя. Вернуть не забудь. Это документ! Понял? – Она потрогала его лоб. – Да ты не пугайся. Уже ничего страшного нет. Просто надо предупреждать. Ну иди. Там тебя учитель ждет. Что вы сейчас проходите? Южную Африку?

– Южную Америку, – хрипло ответил Маркин и попытался встать. Карточка выпала из его рук. Вовка с трудом наклонился. Буквы на картонке весело запрыгали, и в глазах у него снова потемнело.

Он отлично помнил, что зовут его Владимир Эдуардович Маркин, что родился он 13 января, что ему сейчас двенадцать лет и учится он в шестом «А» классе. Вернее, учился, теперь его перевели в «Б».

Но он был уже не очень в этом уверен. Что-то ему подсказывало, что он – это не он, а другой человек. Вот и на карточке было написано, что никакой он не Маркин, а Марков, Владимир Эдуардович, что родился он 13 января (кажется, мама говорила, что это была пятница), что ему верные одиннадцать лет и всю жизнь свою он провел в классе «В». Сейчас у этой буквы была цифра «пять».

5–й «В»!

Вовка тупо смотрел на карточку и ничего не понимал. Заметив его удивление, медсестра нахмурилась.

– Что опять не так?

Маркин вздохнул. Он привык верить старшим. Но сейчас явно происходило что-то не то. У него совсем недавно был день рождения, и он отлично помнил, что его поздравляли именно с двенадцатилетием. Ему еще открытку подарили, и там были цифры «1» и «2». Это точно было!

– Это не я, – пробормотал Вовка, протягивая карточку медсестре.

– Где не ты? – Девушка с тревогой посмотрела в лицо своего пациента, видимо, подумав, что тот медленно сходит с ума.

– Это не моя карточка, – более уверенно произнес Вовка. – Я в другом классе учусь, не в пятом, а в шестом. И фамилия у меня не Марков, а Маркин.

– Так… – Медсестра отобрала у Вовки карточку и еще раз ее перечитала. Потом сверилась с какой-то записью на листочке. – Так… – Она покопалась в ящике, где стояла сотня таких же картонок. – Ага… – кивнула девушка, изучая очередную карточку. – Никуда не уходи! – побежала она к выходу, зачем-то отдав Вовке картонку.

Маркин машинально сунул карточку в карман и растянулся на кушетке. Сил стоять или сидеть у него не было.

Как только Вовка закрыл глаза, в медицинском кабинете началось еле заметное движение. Из коробочки выкатилась ампула и, стукнувшись о край мраморной подставки перекидного календаря, отломила сама себе кончик. В горлышко ампулы тут же вошла иголка. В шприц побежала прозрачная вязкая жидкость. «Напившись», шприц подпрыгнул, выпуская из себя воздух, и полетел к Маркину.

«Яд и нечисть – все туда», – прошелестела пустота.

Шприц вознамерился было вонзиться в Вовкину ногу, когда дверь оглушительно хлопнула.

– Маркин, почему я должна из-за тебя весь день бегать? – На пороге стояла Генриетта Карповна.

Шприц незаметно юркнул за кушетку.

– Что ты тут устроил? Какая такая путаница? Кто где учится?

Вовка приоткрыл один глаз, но, решив, что умирающим он будет выглядеть лучше, снова зажмурился.

– Вот, – заторопилась медсестра. – Говорили, Маркин, Маркин, а это Марков. И оба – Владимиры.

– Марков?

Тут Вовка не выдержал и ожил окончательно.

На пороге стоял невысокий худой сутулый мальчишка с лохматыми бесцветными волосами и неприятными бегающими глазками.

– Ты из какого класса? – строго спросила учительница.

– Из пятого «В», – отозвался Марков.

Голос у него тоже был неприятный. Или это Вовке после укола вся жизнь казалась бесцветной?

– Так что же вы меня путаете? – возмущенно закричала Генриетта Карповна. – Понабрали одинаковых фамилий! Так, Маркин, идешь в свой класс и никуда оттуда не уходишь!

– В какой? – насторожился Вовка, поняв, что путаница эта закончится не скоро.

– В каком учишься, туда и иди! И перестаньте мне голову ерундой забивать.

Решив, что он получил официальное разрешение вернуться в свой родной класс, Вовка побежал за портфелем.

Побежал – это, конечно, сильно сказано. Скорее поплелся, держась за стенку. Проходя мимо виновника всей этой истории, он встретился с ним взглядом.

Владимир Марков улыбался. Лицо его лучилось счастьем и довольством. У Вовки родилось нехорошее предчувствие, что все произошедшее с ним случилось по чьей-то вине. Додумать свою мысль он не успел. Ему стоять было тяжело, не то что думать! Поэтому он просто побрел по коридору.

А судьба недремлющим оком продолжала следить за Вовкой и делать все, чтобы он ненароком не заскучал.