Большая книга ужасов – 24

Как раз к возвращению Маркина из медицинского кабинета в его классе начался урок географии. Василий Львович предложил Вовке далеко не ходить, а остаться около доски и вспомнить-таки реки Южной Америки. Неожиданно для себя самого перепутав Южную Америку с Северной, перечислив все притоки Миссисипи вместо Амазонки, Маркин с очередной двойкой был отправлен на место. Здесь его снова посетила мысль, что ни с того ни с сего такие события в жизни не случаются, а значит, есть всему этому причина и хоть какое-то объяснение.

– Неприятности бывают после того, как ты что-нибудь неправильно сделаешь, – авторитетно заявил Серега Минаев, когда мучительный урок географии закончился. – Например, заденешь Коляна. Тогда точно жди беды.

Колян учился в старших классах и считался самым крутым парнем школы. С ним старались не связываться.

Вовка перебрал события прошедшей недели. Собственно говоря, он мало что успел сделать. Самая длинная третья четверть началась несколько дней тому назад, он только-только отметил свой день рождения, еще не всеми подарками успел насладиться, а тут уже такое началось!

– Может, с подарками что-то не так? – подозрительно спросил Серега.

Маркин отрицательно помотал головой.

– Тогда – черная кошка через дорогу перебежала, – начал гадать Минаев.

Вовка вздохнул – черные кошки на него не действовали, потому что дома у них жила самая настоящая черная кошка, звали ее Дуся, и ее излюбленным занятием было путаться под ногами. За день она успевала раз двадцать пробежать перед Маркиным.

– Я знаю, кто тебе нужен, – радостно хлопнул в ладоши Серега. – Манька!

У Сереги Минаева было две сестры и два брата. Причем оба брата были старшие, их он боялся, а сестры младшие, их он не любил. И все учились в одной школе. Манька была младше Сереги на год и обитала в пятом классе. Она была самым большим специалистом по приметам. Шагу не могла ступить, чтобы не определить, что этот шаг для нее означает.

Маньку они нашли на крыльце. Она стояла на ступеньках, закрыв глаза, и глубоко вдыхала холодный январский воздух.

– Ветер слева дует, – пробормотала она. – Не к добру. – Потом секунду помолчала, напряженно во что-то вслушиваясь. – Собака три раза прогавкала, значит, меня вызовут третьей и зададут… – Она всем телом подалась вперед. С крыши на ее лоб упало три капли. – Третий вопрос.

Из портфеля она тут же вытащила учебник и зашуршала страницами.

– Видал? – толкнул замершего приятеля Минаев. – Она даже результат контрольной может предсказать.

– Зачем пришел? – недружелюбно встретила Серегу сестра. – Не до тебя.

– К чему готовишься? – издалека начал Минаев. – История? – глянул он на обложку учебника. – Расслабься, Жоровна заболела.

– Значит, будет замена, – не поднимая глаз от параграфа, буркнула Манька.

– Ага, – ехидно поддакнул Минаев. – У нас на всех заменах физкультура.

Манька оторвалась от учебника и прислушалась. Издалека слышался только вой автомобильной сирены.

– Ладно, физкультура так физкультура, – сдалась девочка и захлопнула учебник. – Это все?

– Нет. – Серега подтолкнул Вовку вперед. – Вот, помочь надо.

Манька бросила на Маркина скептический взгляд, какого часто удостаиваются старшеклассники от учениц начальной школы.

– Вовке не везет, – уточнил Минаев, грубо хватая сестру за руку. – И ты должна ему помочь. Посмотри, кто ему там дорогу перебежал.

– Шкаф, – пискнула Манька, кривясь от боли. – А еще самолет на голову упал, пусти!

– Слушай, а кто такой Марков из пятого «В»? – решил встрять в спор родственников Вовка.

– Один придурок вроде вас. – Брат с сестрой уже дрались. – Тоже вот так сначала пристает, а потом по шее получает.

– Приставал, говоришь? – Маркин отошел подальше, чтобы его ненароком не задели. – А чего он от тебя хотел?

Манька последний раз дернулась в крепких объятиях брата и затихла.

– Ну ладно, все, пусти! – заканючила она. – Говорите, что надо, а то скоро урок начнется.

– Тебе уже сказали. – Серега перевел дыхание. – Невезуха у человека. Уже целую неделю ерунда какая-то. А тут его с каким-то Марковым путать начали. Выкладывай, что нам делать!

– Вырвать из хвоста черной кошки три волоска, сжечь их на свечке и прошептать: «Чур меня! Чур меня! Чур меня!» Это помогает. А Марков ваш – обыкновенный придурок. Марку-у-уша… – неприятно протянула она. – Его у нас никто не любит. Ходит везде, подслушивает. Народ говорит, что все услышанное он потом в тетрадку записывает и учителям показывает. А если хочешь, чтобы твои слова в тетрадку не попали, ему заплатить надо.

– Ничего себе – бизнес, – искренне удивился Вовка. – Да за такое по шее надо дать!

– Давали, – нехорошо сощурилась Манька. – Он потом и это в тетрадку записал – кто и сколько раз дал ему по шее.

– Давно бы стащили эту тетрадку – и все дела, – пожал плечами Серега. Он не видел проблемы в том, как справиться с малолетним ябедой.

– Ой, умный какой! – фыркнула Манька. – Таскали. Он ее каждый день на ксероксе копирует. У него дома целый архив!

– Ого! Как же вы живете с таким чудом? – ахнул Маркин.