Большая книга ужасов — 68

Но они не успели и шага сделать, как под ногами дрогнула земля.

Ребята зашатались, цепляясь друг за друга, чтобы не упасть.

Какое-то кошмарное мгновение Валерке казалось, что их всех сейчас затянет в бездну, которая разверзалась под ногами, но они все же успели отпрыгнуть в сторону прежде, чем из глубин земли начало медленно подниматься какое-то существо.

Нет! Множество существ!

Двоеглазка слабо, жалобно тявкнул и умолк. Похоже было, его обуревал ужас.

Да всех обуревал ужас!

Ребята замерли на месте, не в силах шевельнуться.

Те существа, которые лезли из земли, не имели названия. Они словно бы состояли из разных частей человеческих тел – и тел животных и птиц. Они являлись в зверином и птичьем обличье, но у многих были человеческие лица… И при этом все они чудились сплетенными из шевелящейся, шуршащей, белесой, мерцающей травы.

Они поднимались из земли, однако ни следа земли на них не было. Зато там и сям виднелись пятна крови, и когда какой-то белый волкочеловек обратил к ребятам морду и начал медленно разевать окровавленную пасть, они словно проснулись! Заорали хором и кинулись к пролому в ограде.

Однако монстры метнулись вперед и преградили им путь. А через миг из курящейся туманом могилы возникла женская фигура.

Ее длинные волосы были белыми и такими длинными, что стелились по земле будто белая трава.

Лицо, прекрасное и свирепое, искрилось, словно выточенное изо льда.

Туман обвивал ее тело подобно савану.

Глаза – белые, пустые, будто у гипсовой статуи – обратились к ребятам, и вдруг чудовищная улыбка тронула ее губы.

Она подняла безжизненно висящие руки и протянула их к Валерке.

Он смотрел в это ужасное лицо, смотрел – и понимал, что это его смерть.

Губы чудовища разомкнулись, словно готовясь что-то произнести… дать какую-то команду…

«Этот!» – вспомнил Валерка, и ноги его подкосились.

– Бежим вон туда! – взвизгнул Лёнечка. – Обойдем их!

Белая фигура резко повернулась к нему, и руки ее, только что тянувшиеся к Валерке, простерлись к Лёнечке. Волосы ее взметнулись – и обвили его.

Однако в следующее мгновение стало видно, что Лёнечку оплетает белая мерцающая трава!

Побеги ее скользили по земле, приближаясь к застывшим на месте Валентине и Валерке.

Вдруг пес бросился вперед и прыгнул прямо на Лёнечку!

Тот упал. Трава отпустила его и жадно впилась в двоеглазку, стремительно оплетя его белесым коконом. И тотчас кокон сделался красным, словно налился кровью, и Валерка понял, что трава высасывает кровь из пса!

Валерка метнулся было к нему, но Валентина вцепилась ему в плечи и повисла всей тяжестью, удерживая на месте.

Кровавый комок быстро белел, словно кровь двоеглазки впитывалась в землю. Однако несколько кровавых травинок взлетели в воздух и прильнули к груди кошмарной женщины. И стало видно, что там, в белесой мути, пульсирует красный комок – словно в груди у этого восставшего из могилы чудовища билось живое сердце!

И на губах владычицы монстров появилась блаженная улыбка… улыбка вампира, напившегося крови. Она даже зажмурилась от удовольствия!

– Она на нас не смотрит! Бежим! – прошипела Валентина.

Лёнечка метнулся к ограде – от ужаса сам неестественно бледный словно призрак.

Валентина попыталась сдвинуть Валерку с места, но он сопротивлялся, не сводя глаз с вороха белой иссохшей травы, который вдруг рассыпался искрящимися крошками, похожими на крупные снежные хлопья, искрящиеся в лунном свете.

Это было все, что осталось от двоеглазки…

Валентина дернула Валерку за руку так, что чуть не вырвала ее из плеча, и потащила за собой.

Он подчинился, начиная соображать, прорываясь сквозь губительное оцепенение.

Ребята один за другим проскочили сквозь пролом в кладбищенской ограде – и тут силы внезапно оставили их. Они понимали, что надо бежать дальше, спасаться, однако все трое рухнули наземь под прикрытием забора и замерли, пытаясь отдышаться – и в то же время стараясь не дышать.

– Может, они про нас забудут? – с отчаянной надеждой прошелестела Валентина.

Жуткий вой раздался за забором! Их бегство было обнаружено! А потом этот вой начал приближаться, словно кладбищенские монстры вознамерились выбраться наружу.

– Откуда они знают, где мы? – слабо выдохнула Валентина. – Они же сейчас нас не видят!

– Они чуют наш запах, – прошептал в ответ Лёнечка. – Бестелесные духи не пахнут. А мы живы…

Он не сказал «пока», но это слово будто повисло в воздухе.

– Эй! – вдруг донесся из-за стены веселый женский голос. – Эй, вы!

А вслед зачастили голоса один за другим: мужские, женские, детские – и нечеловеческие, звериные, хриплые, воющие, с трудом управляющиеся со звуками человеческой речи:

– Эй, вы! Эй! Эй, вы!!!

Голоса впивались в уши так же, как белая трава – в тело двоеглазки.

Это было мучительно! Казалось, они высасывают мозг, как трава высасывала кровь!

Ничего в жизни Валерке так не хотелось, как вскочить и яростно заорать: «Пошли вон! Отстаньте!»

Но Валентина, видимо почувствовав это, впилась ему в руку пальцами и ногтями:

– Молчи! На зов мертвых нельзя откликаться! Иначе навсегда останешься с ними. Они завладеют тобой! Это я еще в Хельхейме поняла!