Большая книга ужасов — 7

Пол трясся. Книги градом слетали с полок. Балконное стекло, прежде целое, теперь треснуло по всей длине. В панике друзья метались по комнате, спасаясь от вездесущих холодных рук мертвеца.

В суете этой ночной гонки Филька внезапно вспомнил о ловушке, которую они устроили для мертвеца и о которой теперь почти забыли – слишком сложно было поверить, что может существовать нечто, способное остановить этого покрытого зелеными трупными пятнами монстра.

– Круг! – заорал он. – Круг! Вставайте в него!

Под ковром, в том месте, где снаружи на ворсе был большой яркий круг, лежала свернутая кольцом веревка. Прыгнув в круг первым, Хитров затащил туда Аньку. Мокренко, преследуемый извивающейся рукой мертвеца, вбежал в круг на четвереньках.

Рука мертвеца устремилась к ним, но замерла, встретив неведомую преграду. Раз за разом палач с ненавидящим бульканьем бросался на нее, но стена, которой никто из ребят не видел, не пускала его.

Тогда мертвец стал обходить ее по кругу, проверяя, нет ли где зазора. Обойдя почти весь круг, он наконец нашел проход – место, где веревка не смыкалась. Похоже, под ковром она сбилась и круг нарушился.

Торжествующе захохотав, палач прыгнул внутрь круга. Анька с Петькой выскочили из него первыми, Филька же хотя и перешагнул веревку, но отчего-то замешкался, и тотчас холодная рука ухватила его за ворот. Горло сдавило, и он помчался прямо навстречу скользящим в открывшейся пасти зубам. Казалось, уже ничто не сможет спасти его, но ковер вдруг взвился снизу и с головой окутал мертвеца. Истрепанная веревка захлестнулась вокруг ковра, сдавливаясь с каждым мгновением все теснее. Жуткий, леденящий душу вопль заполнил комнату. Ледяная рука разжалась. Один из ее пальцев, которым она случайно задела веревку, потемнел и обратился в прах.

Ребята, сброшенные с ковра, когда он резко рванулся из-под их ног, лежали на полу, с ужасом наблюдая за огромным, торчком стоявшим свертком, из которого доносились угрозы.

Теперь весь мертвец был завернут в ковер, из которого тщетно пытался вырваться, изрыгая страшные проклятия.

– Нет! Нет! Ничто не может убить меня! Ненависть бессмертна! Гроб не остановит меня! Я вырвусь и из преисподней! Простыня! Где моя простыня? – кричал палач, но голос его становился все слабее, пока не затих совсем.

Сверху, с потолка, яростно и грозно колеблясь в воздухе, упала черная простыня, накрыв ковер и веревку. В комнате что-то ослепительно полыхнуло. В глазах у Фильки, как всегда бывает при внезапном ослеплении, пошли разноцветные яркие круги. Когда же они исчезли, он, продолжая испуганно щуриться слезящимися глазами, увидел, что ковер сгинул вместе со своей добычей. Вместе с ковром исчезли черная простыня и истрепанная веревка.

Лишь темный оплавленный камень лежал на том месте, где минуту назад происходила схватка потусторонних сил. Несколько мгновений спустя исчез и камень, изойдя тонкой струйкой пара...

Но долго еще, очень долго ребята не могли отвести взгляд от этого грозного места, где теперь ничего уже не было, кроме небольшого темного следа на паркете, оставшегося после яркой вспышки...

6

Они еще не совсем пришли в себя, когда из шкафа донесся звук обрушившейся полки и оттуда, вместе со сложенными там Филькиными свитерами и майками, буквально вывалились Усачев со Стуловым. Непонимающе озираясь, они сидели на полу, сохраняя на лицах то самое зеркально-бессмысленное выражение, которое было у соляных фигурок.

Вскоре оба девятиклассника поднялись и, двигаясь точно зомби, направились к дверям. Уже на лестнице они немного очнулись и озадаченно стали вертеть головами. После оба верзилы довольно осмысленно сели в лифт, и он, загудев, повез их вниз.

– Память вернется к ним позже. Это даже хорошо, что они не будут помнить, что сидели у меня в шкафу, – сказал Филька.

– Я пошел... Мне нужно стресс снять, – заявил вдруг Петька.

– Куда ты пошел?

– Куда надо.

И Мокренко действительно пошел, и действительно куда надо – к холодильнику. Его дверца хлопнула, и раздавшееся громкое чавканье ознаменовало, что Петька уже снимает свой стресс.

Анька тоже встала и направилась к двери.

– Погоди... Я хотел тебя спросить... – нерешительно окликнул ее Филька. Он вдруг подумал, что если не спросит этого сейчас, то не спросит уже никогда.

– О чем?

– Ну это... Поцелуй воздушный мне кто посылал?

– Какой поцелуй?

– А вот такой. В автобусе. – И Хитров изобразил, как она дула на ладонь.

Анька изумленно подняла брови:

– У тебя больное воображение. Ну да, дула. Я просто ладонь испачкала, вот и сдувала... Стекло с той стороны было грязное...

Филька отвернулся.

– Эй, Хитров, постой! – крикнула Анька. – Вообще-то...

– Что вообще-то?

– Ничего. Хотя нет, не ничего... Вообще-то ты мне нравишься, – закончила она.

– Почему? – расцветая, спросил Филька.

– Потому что у тебя уши смешные... – сказала Иванова, поправляя свои очки-телескопы.

Замурованная мумия

Глава 1 Нырок сквозь бетон и асфальт