Большая книга ужасов — 73

— Что это? — тупо спросил он. В голове стояла странная пустота, тела не чувствовал — где он, что с ним?

Хельга повернула книгу обложкой. Гора и летящая птица. Цапля. Шея длинная. Названия не видно.

Никита тупо смотрел на книгу.

— «Страна аистов». В библиотеке взяла. Вставай.

Она протянула руку, но Никита поднялся сам. Не хватало еще помощь от девчонки принимать. Стоял, отряхивался, искал потерянный шлепанец.

— Говорят, — улыбнулась Хельга, — что тебя сегодня мелкие напугали.

— Так сразу и «напугали»! — Страх ушел, в душе было пусто и слегка обидно — чего он повелся на все эти рассказы? Вот дурак! — Я ж вас не знаю. Может, вы тут каждый день кого-нибудь хороните. Правила такие.

Хельга пошла к дороге. Никита в который раз заметил, что у нее легкий шаг. Как у птицы.

— Нет никаких правил, — тихо произнесла она. — Все боятся проклятия. Вот и все.

Повернулась и неожиданно оказалась совсем близко. Почувствовав ее дыхание, Никита вдруг испугался, что Хельга его поцелует. Но девушка только пристально посмотрела ему в глаза и опять пошла вперед. Спросила:

— Ты не боишься?

Никита пожал плечами, фыркнул, спохватился, что всех его ужимок никто не видит. Ответил:

— Не знаю. Вроде оно и есть, а вроде и нет. Вам виднее. Оно ваше.

Хельга опять остановилась.

— А знаешь, — нерешительно начала она, — сила проклятия скоро закончится.

— Да? Так, может, больше никто и не умрет? — обрадовался Никита.

— Возможно. Но этого пока никто не знает.

Никита откашлялся. Что там она читает? Наверное, опять какие-то легенды.

— Пойдем, — позвала Хельга.

Никита никак не мог шевельнуться, ноги разучились сгибаться, в шлепанцах стало холодно.

— А эти… дочери священника — они тоже призраки? — спросил он, заставляя себя сдвинуться с места.

— Почему? Ты их видел?

— Раз хозяин комбината тут все проклял… может, их тоже?

Никита обернулся, но в темноте уже ничего было не разглядеть. Только ветер шумел листвой, недовольно что-то шепча.

— Нет, они просто умерли. — Хельга помолчала. — От старости. Говорят, что если пожить в этом доме, то никогда не выйдешь замуж.

Никита закатил глаза. Какая же глупость волнует девчонок! Тут вопросы жизни и смерти решаются, а они все об одном…

— Пришли.

Они остановились около колонки. Той самой, которую Никита увидел из такси. Она его еще тогда поразила. Теперь нет, теперь все было правильно. Через грязь перекинута доска, клонится намокшая крапива. За крапивой стоит барак. В двух окнах горит свет.

— Спасибо, что проводил, — улыбнулась Хельга. — Ты же не собираешься уезжать?

Никита хмыкнул. Когда захочет, тогда и…

Додумать не успел. Хельга быстро шагнула к нему и коснулась его губ своими холодными губами. От прикосновения Никите стало жарко.

— Не уезжай, — ворвался в уши голос Хельги. Сама она уже оказалась среди крапивы. Прошла так, что тяжелые кусты не покачнулись. Скрылась за бараком.

— Что? — запоздало спросил Никита. — Конечно!

— Конечно! Приходи, конешшшно…

Последнее слово было произнесено со странным шипением. Со змеиным шипением.

Никита оглянулся. Кусты. И за ними темнеет махина Дома Трех Смертей.

— Не уезжай, — прошелестел ветер губами листьев.

Никита вглядывался то вправо, то влево — и вдруг увидел. Точно! Светлая фигура. Около дороги. Распущенные волосы. Девчонка. Или тетка. В длинной как будто ночнушке. Тянет руки.

— Не уезжай, — с подвыванием позвала она. — Иди сюда!

Никита похолодел. Две минуты назад он был там, где стояла тетка. Ей ничего не стоило сделать несколько шагов…

— Мальчик… Помоги!

Он представил ее холодные руки на своих плечах, ледяное дыхание на шее, стеклянный взгляд. Вспомнился поцелуй Хельги. Непонятным ужасом стрельнуло от макушки к коленям. И Никита побежал. Чуть не потерял шлепанцы. В какой-то момент испугался, что в темноте не найдет дом. Что дочь священника догонит его.

Никто не догнал. Хотя он успел напридумывать, что тетка могла с ним сделать. Почему-то решил, что она его непременно защекочет… или привяжет к стулу и навечно оставит в доме. Или тоже решит поцеловать, как Хельга. И вот это было самое страшное.

Через бесконечное мгновение он стоял около знакомой калитки. Руки на штакетинах неприятно подрагивали, перед глазами все прыгало. Сердце стучало в горле. Он тяжело перевел дыхание и опустил лоб на шершавое дерево калитки.

А может, он и правда спит, как час назад написал маме?

Глава VI Крыша поехала

Вода. Никита стоял около бочки с водой. Вчера она была полная. Полдня шел дождь. Ночью моросило — толстовка до сих пор мокрая. Бочка стоит под желобом водостока с крыши.

Пустая.

Никита сделал шаг назад.

Если бочку опрокинули — такую махину в пятьсот литров — или сколько тут? — останется след. Если дырка в самой бочке, то на земле должна быть вода — все мокрое, быстро не впитается.

Дорожка. Утоптанная. Кусты чего-то там… Все чисто.

Если дырка, то вода бы вытекала весь день. А она держалась, чтобы в таинственный момент исчезнуть. Когда он вернулся, дорожка была нормальная, не размытая. Шел в шлепанцах, под ногами не чавкало.