Большая книга ужасов – 83

Мир кувыркнулся. Марта увидела, что седой стоит, потому что сама она висела вниз головой, ноги спутывала жесткая веревка. Нет, нет, только не это! Марта задергалась, выгнулась, ударилась головой обо что-то жесткое, и мир снова кувыркнулся.

Она сидела на земле, елозила затылком по коре очередной осины, сердце пыталось выскочить через горло, а в голову с трудом вползало осознание, что все в порядке, что никто ее не подвесил, что это лембой болтается на своих волосах. А она – нет, она сидит. И никто ее так не поймает. Не будет она на месте нечисти.

Замутило. Марта сползла со спасительной осинки, уронила голову на холодную листву. Хорошо лембою, висит, забот не знает. А ты бегай тут, в воде мокни. Сейчас, конечно, лето, но такое… вечеринку в мокрых футболках лучше не устраивать.

Марта лежала, седой висел. Они смотрели друг на друга, и вдруг лембой сощурился. Марта открыла рот, чтобы возмутиться, но вокруг нее уже взметнулись языки пламени. Стало нестерпимо жарко. Вскрикнула, ожидая боли, но обнаружила себя стоящей в сухих кроссовках и джинсах, по всему телу разливалось приятно тепло. За спиной булькнуло. Ручей у Марты на глазах ушел в землю.

Это что сейчас было? Это ее высушили? Как белье в стиралке? Марта успела обрадоваться, но тут же одернула себя: отойдет на шаг – одежда превратится обратно. Это всего лишь отвод глаз. Но это было сделано для нее, а не против. Спасибо, что ли, сказать?

Но лембой не собирался принимать благодарности, он закрыл глаза, словно общаться с человеком ему надоело. А ведь он здесь, наверное, не первый день висит. И не второй. Кто его так повесил? Уж не колдун ли перед смертью развлекся, пленил нечисть? Он же был добрым, колдун этот странный. По просьбе местных колдун его поймал. С тех пор этот бедолага и висит.

– Я знаю, это был не ты, – прошептала Марта. – Увел Славку другой. Вы все похожи. А ты здесь просто висишь. Около бани. Правильно? Баня – это ваше место. Да? И ты можешь помогать? Не только гадости делать?

Лембой стал отворачиваться.

– Подожди, подожди! – кинулась к нему Марта, но тут же остановилась, потому что лембой не только глаза открыл, но и рот. Сейчас опять как крикнет, она вообще улетит отсюда. Подальше Элли с ее домиком.

По лесу прокатился обыкновенный ветер, качнул куль.

В памяти всплыло неожиданное: «Переговоры!» В каком же фильме это было? Но в ответ на помощь надо что-то предложить. Марта посмотрела на свои пустые руки. Изрядно разбиты. Недавний порез саднил. Но от нее сейчас вряд ли потребуют подпись кровью. Тут все должно быть проще.

– Давай договоримся, – прошептала. – Ты возвращаешь мне брата, а я помогаю тебе освободиться.

Лембой закрыл глаза. Если она не угадала, то сейчас будет что-то очень неприятное. Но пришел не крик, а одно слово, которое заполнило ее ужасом и отчаянием.

– Лембой! – провыл волосатый.

– Такой же, как ты, лембой увел моего брата, – через силу произнесла Марта, говорить мешал страх. – Я хочу его вернуть. Свободу на брата – идет?

Что-то произошло. Марта почувствовала. Движение воздуха, смещение полюсов, переселение пингвинов. Мир только не стал переворачиваться.

– Решим, что это – да! – крикнула Марта.

Она побежала к дереву. Думать было некогда. Если она сейчас начнет бояться или сомневаться, то все пропало. Надо делать. Подпрыгнула, схватилась за ветку, поджала ноги. Ветка словно этого и ждала. Она переломилась как раз в том месте, где был привязан волосатый. Лембой вошел макушкой в землю. Марта упала, крепко сжимая обломок. Пока чертыхалась, что опять все себе отбила, лембой пропал.

Навернулись слезы.

– Ты где? – проскулила Марта.

Она опустила руки на землю, готовая бить и царапать ее, такую холодную и равнодушную. Ничего сделать не успела, потому что земля под ней заходила ходуном. Ожил каждый опавший листик. Марту приподняло, деревья сами собой сдвинулись. Марта поняла, что ее везут – под коленями оказался ковер из множества двигающихся серых спинок. Это были мыши. Сотни, если не тысячи мышей. Марта завизжала. Ей захотелось вскочить и убежать, но мыши несли ее с огромной скоростью. Деревья по сторонам слились в смазанный рисунок. Низкие ветки били по макушке, острые кончики царапали лицо. Мыши скатывались в овраги, забирались на холмы, трудолюбиво переплывали ручьи и штурмовали завалы из деревьев. То одна, то другая мышь с визгом отваливалась от ковра, но на смену тут же вставала новая. И все это в Марте рождало лишь ужас. Потому что так быть не могло.

Остановились внезапно. Под коленями вновь была сырая листва и холодная земля. Как бы разматывая ковер, мыши друг за другом убегали в сторону бани.

Открыв рот, Марта смотрела на эту невероятную картину. Мыши. Баня… Да они издеваются. Она так и была около бани. И это не другая, а та же самая. Потемневшую от времени крышу и торчащий конек она постоянно видела из окна спальни – он обозначал конец длинного бесполезного огорода.

– Ташка! – кинулся к ней Тимофей. – Ты как?

Марта медленно встала на ноги. Последняя мышь юркнула в покосившийся дверной проем.

– Нормально.

Достала телефон. Связи все еще не было.