Большая книга ужасов – 83

Увидев то, на что смотрел Андрей, трое ребят тоже на несколько секунд застыли – в мягкую землю почти на самом краю черного пятна глубоко впечатались два раздвоенных следа от копыт. И размер этих отпечатков очень живо напомнил парням встреченного вчера в темноте огромного монстра. Теперь было совершенно ясно, что это не была массовая галлюцинация или фантом, вызванный психозом. Получается, в Ахунском лесу действительно жили какие-то громадные твари.

– Брат мне рассказывал про такое, – очень тихо произнес Валера.

– Что?! – Все головы повернулись в сторону Мазуренко, и он непроизвольно сделал шаг назад. –    Про какое такое?

– Ну он говорил, есть всякие нехорошие слухи… Ну из-за химотходов, которые в Леонидовском арсенале хранили, и из-за тех, что затопили в Мертвом озере, пострадала большая территория. На ней ничего не растет толком, а то, что вырастает, очень нездоровое и ненормальное. В советские времена хотели эту зону объявить запретной и заняться ее изучением, но когда все развалилось, руки до этих мест так и не дошли. Состав почвы тут сильно отличается от нормального, даже неизвестно, насколько она для человека безопасна. А под влиянием всякой химической дряни, попадающей в подземные воды и, соответственно, местные водоемы, фауна в близлежащих районах тоже начала меняться. Больше всего почему-то пострадали кабаны…

Мазуренко тяжело вздохнул и поскреб затылок.

– Хотя «пострадали», наверное, не то слово. Они каким-то образом… мутировали. Серега говорил, что они подстрелили пару таких тварей, превосходящих размерами зубра. К тому же эти мутанты крайне агрессивные, нападают практически на все живое, даже друг на друга, и питаются мясом, в том числе падалью. Но информацию о них тоже засекречивают, чтобы не вызвать панику или кто его знает почему еще.

Валера сглотнул и продолжил, крутя между пальцами отломанную палочку:

– В общем, мы слишком далеко забрались, как раз к границе туристической зоны. Дальше заходят только любители военной истории. – Он глянул на Артема неодобрительно, но тот только с вызовом дернул головой. – Хотя в эту сторону тоже почти не забираются, бункеры-то находятся поближе к водохранилищу. Вот.

– Ни фига себе! – всплеснул руками Андрей.

– Кино и немцы, – с сомнением отозвался Волкогонов, тем не менее хмуро посмотрев на черную пустыню впереди и на кабаньи следы под ногами. – Только оборотней не хватает для полноты картины… Может, люди в этих кабаняр превращаются? Может, это Палыча следы? Ну, когда он оборотнем стал…

– Призраки подойдут?.. – криво усмехнулся Валера. – Про такое мне брат тоже рассказывал. Про Черного Ефрейтора слышали?

– Блин, Мазур, да перестань. Ну это уже вообще какие-то бабкины сказки!

– Сказки?! Ну, конечно. Брат рассказывал, его сослуживца среди болот нашли еле живого, Сашку Коннова. Его Черный Ефрейтор загонял… Еле-еле откачали. А вы, может, Сашку тоже знали? Он в нашей школе учился, в братовом классе, нас на пять лет старше…

– Да ладно… – Голос Романа уже не был таким уверенным.

– Я серьезно. Серега тогда весь серый ходил почти месяц. Короче, ушел этот Коннов в самоволочку, на выходные, а назад не вернулся. Подняли часть по тревоге, отправили искать. И Серега как раз с ротным шерстил заброшенные могильники химотходов и там и нашел Коннова. Говорит, еле держится, только марширует вокруг могильника и шепчет: «Так точно, товарищ ефрейтор!» Брательник говорит, смотреть на него было страшно – губы потрескались, щеки ввалились, из стороны в сторону качается, а рука вот – у виска, честь отдает!

– А что за ефрейтор-то? – спросил Артем, которого этот рассказ не особо напугал. Таких баек он на туристических слетах слышал тонны.

– Ефрейтор? – ответил Мазуренко, сам все больше и больше пугаясь своего голоса. – Ну это тоже рассказывают: еще в пятидесятые здесь стояла часть. Война кончилась, об экологии никто не слышал. Ну и уничтожали все по-простому: в землю или в болота. Иприт и фосген жгли прямо в канавах на бывших торфяных разработках. А потом надо было уничтожить авиабомбы с синильной кислотой, и решили топить их в мертвом озере Моховое, которое еще называли Чертов омут…

Мазуренко остановился и огляделся.

– Ну есть такое озеро, – с неохотой подтвердил Павлихин. – Но оно там, в глубине леса. Туда никто не ходит: болота и экология.

Валера продолжил:

– Синильная кислота в воде быстро нейтрализуется. Поэтому бомбы и топили в озере, да еще и в дождь. Бомбу клали на настил, стреляли в нее из пулемета бронебойными, кислота выливалась, и уже безопасную бомбу сбрасывали в воду. Так вот говорили, что один молодой ефрейтор этот приказ отказался выполнять. Мол, природу губите. Ну его старшие «дедушки» уговаривали-уговаривали, а он никак не уговаривался.

– Комсомолец, наверное, – заметил Роман.

– Наверное. Связали они ему руки и ноги и бросили в это озеро. И все бы ничего, только стал он потом им являться и сам им дедовщину устраивать… Только черный весь, от кислоты…