Читаем Большая книга восточной мудрости полностью

Другие великие наставники чань

Бодхисатва Фу

Бодхисатва Фу (Фу Да Ши) появился на свет в четвертый год правления Цзянь У (497 г.) из династии Нань Чи. Он был уроженцем области Дун Ян; в миру его звали Фу. Женившись в шестнадцать лет, он имел двух сыновей. Когда ему было двадцать четыре года, он повстречал одного индийского аскета, который сказал ему: «Мы с тобой приняли один и тот же обет у будды Вапашьина (первого из семи будд древности), и твое платье и чаша все еще находятся во дворце на небе Тушита. Когда ты туда возвратишься?» Аскет указал на вершину и предложил Фу остаться на ней и заняться медитацией. Однажды у наставника было видение трех будд: Шакьямуни, Вималакирти (которого также называют «Татхагатой Золотое Зерно») и Дипанкары, испускавших лучи света, которые освещали его тело. После реализации им Шурангама-самадхи, в котором все вещи воспринимаются в их окончательной невозмутимости, он понял, что достиг девятой ступени Бодхисатвы; отсюда и его второе имя – Шань Хуэй.

Фу Да Ши был современником Бодхидхармы, но ему, как и индийскому патриарху, не удалось пробудить императора Лян У Ди.


Наставления императору

Однажды император Лян У Ди пригласил наставника Шань Хуэя дать толкование «Алмазной сутры». Заняв место перед императором, наставник тут же ударил линейкой по столу и сошел обратно. Император заметно испугался, а наставник спросил его: «Ваше величество не понимает?» Император ответил: «Нет!» Святой наставник сказал: «Бодхисатва закончил толкование сутры».

Человек переходит через мост —

Течет мост, а не вода.

В другой раз, надев на себя поношенное платье, шляпу и туфли, Бодхисатва пришел во дворец императора, который спросил его: «Ты – монах?» В ответ Бодхисатва показал пальцем на свои туфли. «Ты – праздный человек?» – спросил император. В ответ Бодхисатва показал пальцем на свое монашеское платье.

Его гатха звучит так:

Безрукие держат мотыгу.Пеший шагает, верхом на водяном буйволе.Человек переходит через мост —Течет мост, а не вода.

Комментарий действий Бодхисатвы Фу из «Рассказов о знаменитых упасака»

Восхождение наставника на место перед императором, удар по столу и сошествие его обратно должны были продемонстрировать Высшую реальность, раскрытую в «Алмазной сутре». Это был наилучший способ показать свое чистое и ясное сознание, присущее каждому человеку, которое и отвечает за все привычные действия, совершаемые в повседневной жизни.

Он явился во дворец во второй раз, чтобы просветлить императора. В стародавние времена, как и в наш современный век, люди придавали огромное значение наружности человека, его званиям и социальному положению. Поскольку все это не имеет никакого значения применительно к Дхарме Будды, Фу надел на себя шляпу, монашеское платье и туфли, чтобы устранить все представления о форме, внешних проявлениях, наружности и свойствах, как тому учит «Алмазная сутра». Обычно монах не носит шляпу, даос – туфли, а мирянин – монашеское платье.

Теперь толкование гатхи. Первая ее строчка означает: «безрукое» сознание использует феноменальную человеческую форму, которая одарена двумя руками, чтобы держать мотыгу.

Вторая строчка означает: у феноменального человека есть сознание, ему изначально присущее, которое и направляет обе его ноги во время ходьбы.

Переход человеком моста раскрывает то, что входит в его тело при рождении и покидает его в момент смерти.

В четвертой строчке подразумевается то, что мост, или человеческое тело, подвержен постоянным изменениям, тогда как вода, или сущностная природа, непреложна и никогда не меняется.


Чаньский учитель Мацзу Даои («Путь Единого»)

Проповедовал в провинции Цзянси, хотя сам был выходцем из уезда Шифан области Ханьчжоу. Родовое имя его – Ма. Ушел из мирской жизни в монастырь Лоханьсы – «Монастырь Архатов».

Как говорили, отличаясь видом странным и необычным, он обладал поступью быка и взглядом тигра. Еще в детские годы он принял постриг у преподобного Тана из области Цзычжоу, а полное посвящение получил от наставника Юаня из уезда Юйчжоу.

В годы Кайюань (713–742) он практиковал созерцание в монастыре Цюаньфасы, что на горе Хэнюэ, где и повстречал преподобного Наньюэ Хуайжана.

Хуайжан понял, что перед ним – истинный «Сосуд Дхармы», и спросил: «Уважаемый, в чем цель вашего сидения в созерцании?»

Наставник ответил: «Я хочу стать Буддой».

Тогда Хуайжан взял камень и принялся полировать его перед своим скромным жилищем. Наставник спросил:

– Зачем вы делаете это?

– Хочу отполировать его до такого состояния, чтобы он превратился в зеркало, – ответил Хуайжан.

– Да разве можно, полируя камень, превратить его в зеркало? – вновь спросил Наставник.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука