Читаем Большая книга восточной мудрости полностью

Спустя несколько дней на страну напал враг, началась война, и все молодые люди деревни были призваны в армию. Только сын старика был оставлен, так как был калекой.

И снова собрались люди, они причитали и плакали: из каждого дома ушел сын или несколько сыновей, и надежды на то, что они вернутся, было не много. Вся деревня пришла к монаху попросить прощения за старые упреки и просили благословить их детей.

– Не судите, – сказал старец, – суждение – это застывшее состояние ума.

– Не судите, – сказал старец, – суждение – это застывшее состояние ума. И никто не узнает, что является благословением, а что несчастьем, пока не пройдет весь путь до конца. Одна дорога заканчивается, другая начинается; одна дверь закрывается, другая открывается. Вы достигаете вершины, но появляется перспектива, в которой можно увидеть и другие вершины, более высокие. Шагая вместе с мирозданием, вы сможете поддержать своих сыновей гораздо больше, чем я. [49]

Не спешите с выводами. Мы не знаем, что хорошо, а что плохо, не представляя картину жизни в целом.


Гость как член семьи

Восточная притча

Один человек гостил как-то раз у своего приятеля в течение трех дней. Приятель очень старался сделать все, чтобы гостю было удобно и приятно. Когда же гость собрался уходить, хозяин дома попросил извинить его, если что-то было не так, как ему хотелось бы.

– Очень хорошо, – сказал гость, – когда ты придешь ко мне, я тебя приму еще лучше.

Вскоре действительно ему представился случай приехать в гости. К своему удивлению, гость не увидел в доме никаких особых приготовлений. Хозяин почувствовал недоумение гостя и сказал:

– Я ведь обещал тебе, что приму тебя еще лучше, чем ты принимал меня. Ты обращался со мной, как с чужим: тщательно готовился к моему приходу, а я тебя принял как члена своей семьи. Устраивайся и будь как все, будь как дома!


Иголки в стоге сена

Восточная притча

Однажды одного суфия спросили, в чем секрет его мудрости, в чем он видит основное различие между собственным разумом и разумом других людей. Он ненадолго задумался, а затем ответил:

– Если люди ищут иголку в стоге сена, то большинство из них останавливаются, как только найдут ее. А я продолжаю поиски, обнаруживая вторую, третью и, возможно, если мне очень повезет, даже четвертую и пятую иголки.


Падать и подниматься

Суфийская притча

Ученик спросил своего наставника-суфия:

– Учитель, что бы ты сказал, если бы узнал о моем падении?

– Вставай!

– И сколько это может продолжаться – все падать и подниматься?

– Пока живешь!

– А на следующий раз?

– Снова вставай!

– И сколько это может продолжаться – все падать и подниматься?

– Пока живешь!

Раздел 2

Житейские, современные и сказочные истории

В этом разделе собраны различные житейские притчи, разделенные на следующие тематические подразделы:

«Любовь, семейные отношения и воспитание» – описаны истории, раскрывающие сложные семейные взаимоотношения, а также проблемы «родителей и детей» и воспитания;

«Современные истории» – в этих историях используются современные персонажи, события этих историй приближены к настоящей реальности и легко воспринимаются;

«Истории со сказочными персонажами». Раскрытие человеческого опыта в метафоричной форме через сказочные персонажи и сюжеты придает особый смысл историям. Понимание смысла сказочных историй передается как за счет прямого интуитивного переноса читателем качеств, свойственных персонажам историй, так и через несвойственность персонажам определенных качеств или поведения.


Любовь, семейные отношения и воспитание

Дальновидность философа

У одного философа была дочь. За нее сватались двое: бедный и богатый. Философ выдал дочь замуж за бедняка.

– Почему ты так поступил, ведь у богатого больше денег и возможностей? – с удивлением спросили его друзья.

– Богатый жених глуп, и я опасаюсь, что он вскоре обеднеет. Бедный жених умен, и я надеюсь, что со временем он разбогатеет, – ответил философ.


У нее нет семьи

Семья собралась на обед. Старший сын заявил, что собирается жениться на девушке, живущей через дорогу.

– Но семья не оставила ей ни гроша, – возразил отец.

– И сама она тоже не скопила ни цента, – добавила мать.

– Она совсем не разбирается в футболе, – сказал брат.

– Никогда не видела девушку с такими странными волосами, – сказала сестра.

– Она читает одни романы, – сказал дядя.

– У нее очень плохой вкус, – сказала тетя.

– Верно, – ответил парень. – Но у нее есть огромное преимущество перед всеми нами.

– Какое это? – спросили все.

– У нее нет семьи!


Ей нужен только я

– Вы уверены, что сможете дать моей дочери все, что ей нужно? – спросил отец у поклонника своей дочери.

– Вне всяких сомнений, сэр. Она говорит, что ей нужен только я.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука