Читаем Большая книга восточной мудрости полностью

В этот день Иисус, предчувствуя события следующего дня, озабоченно воскликнул: «Один из вас, Моих избранников, предаст Меня!» Огорченные ученики спрашивали Его по очереди: «Не я ли, Господи?» Иисус каждый раз качал головой. Но Иуда Искариот не спросил, а в смущении протянул руку и взял кусок хлеба с тарелки Учителя. Тогда Иисус взял кусочек хлеба и, помочив его в Своей тарелке, передал Иуде, проговорив спокойно: «Иуда, делай свое дело, не теряя времени». Иуда смутился и украдкой удалился от стола. Тогда начался достопримечательный разговор последнего ужина, о котором сказано в Евангелии. Вскоре после этого все ушли из комнаты. Под сенью деревьев, в саду Гефсимании, уединившись от учеников Своих, Иисус предался молитве и размышлению. Он громко взывал к Отцу, моля дать Ему силы для конечного испытания. Борясь с сомнением и страхом, победив плотские стремления и побуждения, Он воскликнул: «Отец, да будет воля Твоя», – и этими словами Он навсегда отказался от Своего права остановить ход наступающих событий. Слагая с Себя свою могущественную силу обороны, Он, подобно пасхальному ягненку, «лег на жертвенный алтарь».

Позже, выйдя из сада, в котором Иисус сотворил величайшее чудо, чудо Самоотречения, Он приблизился к ученикам со словами: «Вот приблизился час – предатель пришел сделать свое дело».

Послышались бряцание оружия и тяжелые шаги, и появилась военная стража и духовенство, а перед ними шел Иуда Искариот. Он продвигался, будто в столбняке, и, подойдя к Иисусу, поцеловал Его со словами: «Радуйся, Равви!» Иисус воскликнул: «Иуда! Целованием ли предаешь Сына Человеческого?» Казалось, что в эту минуту горе Учителя достигло крайних пределов. Стража окружила Его.

Иисус не сопротивлялся. Когда они подходили, Он спросил: «Кого вы ищете?» Начальник ответил: «Мы ищем того, которого люди называют Иисусом Назарянином». Учитель сказал: «Я тот, которого вы ищете».

Ученики попытались воспротивиться аресту Учителя, но Иисус приказал ученикам не сопротивляться. Он сказал, что, если бы Он пожелал, все небесные легионы спустились бы в Его защиту. После этого Он попросил начальника увести Его.

Петр пожелал следовать за ним, но Иисус сказал ему: «Нет необходимости следовать за мной, потому что ты откажешься от меня. До того как прокричит петух и встанет солнце, ты откажешься от меня трижды». Так и случилось. Все ученики сбежали, но Петр последовал за ним. Однако, когда арестовавшие Иисуса люди заподозрили, что среди них был чужак, они спросили его: «Кто ты? Не ученик ли ты Иисуса?»

Он ответил: «Нет, я не знаю этого человека». А Иисус оглянулся и сказал: «Утро еще не наступило». Подобное случилось и во второй, и в третий раз. Иисус улыбнулся и, глядя на толпу, сказал: «Петух еще не пропел».

Трудно идти за Учителем, когда он идет к смерти. И так же всякая смиренная душа остается одинока в минуту высочайшей борьбы – одна со своим Создателем.

Иисуса повели в город; направились ко дворцу иудейского первосвященника, где в ожидании тайно собрался Синедрион. Иисус предстал перед судом связанный, подобно простому преступнику. Он, который одним усилием воли мог бы уничтожить весь дворец и всех его обитателей!

Иисус был обвинен духовенством в попытке возбудить восстание и провозгласить себя Царем Иудейским, и его приговорили к смерти. Ему привязали крест на спину и заставили нести его. Сделав несколько шагов, Иисус упал, так как не был в состоянии нести тяжелый крест, но Он поднялся и с большим трудом донес свой крест до места распятия. Там Иисус отказался от напитка, который полагался распинаемым, чтобы облегчить их страдания. Он был пригвожден к кресту и умирал длительной и мучительной смертью. Когда поднимали крест, Иисус громко воскликнул: «Отец, прости им: ибо не знают они, что делают!» Оскорбляемый воинами и народом, Он висел и переносил ужаснейшие муки распятия. Один из преступников злословил и говорил: «Если Ты Христос, спаси Себя и нас». А народ спрашивал, почему Он, спасавший других, не мог спасти Себя. Но Иисус, который мог призвать силы для сотворения требуемого чуда, не отвечал и молча ожидал конца.

Толпа ждала чуда, но чуда не случилось, и в конце концов все разошлись по домам разочарованные. Ученики тоже ждали, затерявшись в толпе, потому что они тоже сомневались. Они уважали Учителя и имели веру в него, но не в такой степени, чтобы последовать за ним на смерть. Ученики прятались в толпе. Они не раскрывали себя, потому что боялись. Если бы они раскрыли себя, то также были бы убиты или как минимум побиты. Они боялись и тоже ждали чуда. Возможно, они думали, что если Учитель будет иметь успех, если Бог или ангелы спустятся с небес и спасут Иисуса и Он обнаружит ту славу, о которой Он всегда говорил, то они смогут раскрыть себя. Тогда они закричат: «Мы его ученики!» Они ждали, прячась в толпе. Но чуда не случилось. Это было их последним уроком…[22]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука